За хребтами. Вместо ответов

О мерах, предпринятых против яо, чьи территории вплотную прилегали к ханьским землям в центральной провинции Цзинцзян, подробно рассказано в сочинении самого Фань Чэн-да. Именно они позволили избежать длительных и изнурительных конфликтов с ними. Его опыт урегулирования отношений с горным народом может быть поучительным и в наше время. Прежде всего, он полностью вывел правительственные войска, что сняло напряжение. Но это не означало военного ослабления, поскольку одновременно с этим он создал военизированные отряды на основе местного ханьского населения. Назначив из их числа старших, он запретил им вступать в контакт с яо. Все отряды были вооружены и обучались военному делу. Если яо нападали на один такой отряд, то остальные отряды оповещались барабанным боем и приходили им на помощь. Результаты не заставили себя ждать. Поскольку войска были выведены, то все подходы к ханьским селам оказались открыты, но яо более не могли совершать набеги на земледельцев, так как всюду их ждал отпор. Логика развития событий подтолкнула их к осознанию необходимости вести торговлю. Яо стало выгодно покупать у ханьцев соль и рис. Как писал Фань Чэн-да, «все были довольны и выполняли приказы». Далее, завязав мирные отношения с ближайшими яо, мудрый генерал-губернатор с их помощью замирил яо из отдаленных горных районов. После этого для ведения торговли были учреждены два рынка, правители ближних яо были еще и щедро награждены (см. Текст Б. П).

Фань Чэн-да довелось проявить свои способности и в дипломатической области. Особенно ярко он проявил себя во время приема посольства из Дайвьета. Из сообщений самого Фань Чэн-да и Чжоу Цюй-фэя мы узнаем, что в таком деликатном для китайцев вопросе, как взаимоотношения с этим государством, требующим повышения инвеституры своего правителя до уровня вана независимого государства, он проявил себя очень осторожным и проницательным политиком, остерегавшимся принимать решения, которые могли бы нанести урон престижу своего государства.

Перед Фань Чэн-да тогда стояла очень сложная задача. В 1173 г. китайский император приказал генерал-губернатору Гуанси, которым до него являлся Ли Дэ-юань, закупить обученных слонов. Этим воспользовался вьетский правитель Ли Ань-тонг (прав. 1138-1175) для того, чтобы добиться выдачи нового указа. Первым его шагом было контрпредложение — принять слонов в качестве дани[35].

В сочинении Фань Чэн-да эта операция описана достаточно подробно, поскольку бремя по ее осуществлению легло на его плечи. Открыто просить о продаже слонов на официальном уровне в 1173 г. правителей Дайвьета было нельзя, тем более что накануне вьетским посольствам повелели прибывать не в столицу, а в Гуан-си и передавать дань там. Сложилась деликатная ситуация. О том, что переговоры носили конфиденциальный, а не официальный характер, говорит тот факт, что переписка с официальными лицами Дайвьета велась Ли Дэ-юанем по местному обычаю с помощью «деревянных зажимов». Китайская сторона подчеркивала, что намеревается именно купить слонов.

Случилось так, что переговоры, начатые Ли Дэ-юанем, пришлось доводить до конца уже Фань Чэн-да. Очевидно, что от их исхода во многом зависела его судьба. Успех же переговоров мог быть использован обоими государствами для прояснения многих спорных вопросов. Сам Фань Чэн-да не советовал давать вьетам разрешение на приезд со слонами в столицу Китая, но двор настоял, и он выполнил приказ. В конце концов, в столицу пришла партия слонов, а с нею большое посольство. Оба автора подчеркивают, что обеспечение доставки дани вьетским посольством было крайне дорогостоящим (к тому же вьеты пускались на всякие хитрости, например, получали у китайцев деньги на оплату переправы слонов, а сами гнали их через реки вплавь). Фань Чэн-да распорядился, чтобы на пути посольству оказывали всемерную помощь.

Чжоу Цюй-фэй писал, что тогда «проявляли и силу, и строгость, но также щедро угощали, устраивали пиры и раздавали подарки».