За милых дам! Весёлые байки, анекдоты, рассказы и повести о женщинах и для женщин

Коттеджи стояли в берёзовой роще вокруг старинного особняка, в котором находился ресторан. Раньше там жили всякие партийные бонзы, а теперь это коммерческое учреждение, и за большие деньги здесь живут богатые люди. Можно даже заказать обед из ресторана, и тебе на дачу его привезут на машине.

Директор меня действительно принял как родного. Клялся, что он лучший друг моего Гены. И раз Гена рекомендовал, он разобьётся. Я просил его не разбиваться, а помочь. Честно признался ему, что хочу приехать с женщиной.

Он сказал:

– Сам выйду встречать.

– Нет, – закричал я, – только не это. Она известный человек, народная артистка, – соврал я, – и лучше, чтобы её никто не видел.

– Понял, – многозначительно сказал директор и показал мне маленькую дачу, всего две комнаты, но с ванной и кухней. Всё чисто, аккуратно. Я жутко обрадовался. Дача стояла посреди берёзовой рощи. И все было очень красиво, а главное – безлюдно.

Я встретил Таню возле театра после репетиции, и в половине четвёртого мы уже подъезжали к дачам.

– Куда мы едем? – спрашивала Таня.

– Какая тебе разница, едем и едем. А там я тебе покажу потрясающее место. Тебе понравится.

Открылись автоматические ворота, мы проехали по аллеям, ещё один поворот – и вот она, наша дачка. Я такой радостный, и она такая мрачная. Заходим внутрь. На столе стоит заказанный мною обед.

Таня говорит:

– Я есть не хочу.

– Ты разве обедала?

– Перекусила в театре.

– Ну давай тогда выпьем, – говорю я и разливаю шампанское.

Она как-то нехотя отпивает.

Я спрашиваю:

– Что с тобой? Что-нибудь не так?

– Почему ты мне не сказал, куда мы едем?

– А разве имеет какое-нибудь значение, куда мы едем?

– Имеет.

– Тебе что-то здесь не нравится?

– Мне всё здесь не нравится.

– Не понимаю.

– Вы с друзьями девочек сюда возите?

– С чего ты взяла?

– Да я эти дачи знаю. Сюда начальнички девочек возят.

– Я здесь в первый раз.

– Мне здесь не нравится.

– А что здесь плохого? – говорю я. – Ты посмотри в окно. Здесь же прекрасно. Посмотри, какой лес. Посмотри, какая красота.

– Я здесь уже была.

– Как это так?

– К нам в театр приезжал один большой начальник. Не буду тебе называть его имени. Его многие знают. Я ему понравилась. Он стал за мной ухаживать. Мне это, конечно, льстило, но он мне до лампочки был. Директор попросил, чтобы я с ним подружилась. Я и принимала его ухаживания. Вот он меня сюда и привозил.

– Приставал?

– Нет. Мы были в ресторане. Поужинали, и он меня отвёз домой.

– В это трудно поверить.

– А что, у меня такой вид, будто ко мне можно приставать, даже когда я этого не хочу?

– Нет, – совсем расстроился я, – у тебя не такой вид.

– Так зачем же ты меня привёз сюда? – добивала Татьяна.

– А куда мне тебя везти, – честно сказал я, – домой к себе не могу, там соседка, может постучаться в любой момент, на квартиру к другу не хочу, противно. Вот я и пригласил тебя сюда. Вчера я приезжал сюда, познакомился с директором. Никто нас не видел. Что тут плохого?

– Мне здесь не нравится. Сюда девочек возят. А я… Поехали отсюда.

– Никуда я не поеду. – Я расстроился так, что даже не мог этого скрыть.

Действительно, обидно. Я никогда не пытаюсь соблазнить женщину, если не вижу, что ей это тоже нужно. Если я раздевал женщину, она не сопротивлялась. Я не мог этого делать против её желания. Если бы кто-либо когда-то сказал «не надо», я бы тут же согласился – не надо так не надо. Бывает, конечно, звучит это «не надо», но женщина и не сопротивляется. Тогда все нормально. Нет, либо это нужно нам обоим, или никому.

И в случае с Таней я тоже рассчитывал на взаимность. Я так расстроился, что не мог говорить и начал есть. С чего бы это? Сижу и ем. Она на меня смотрит с удивлением:

– Ты что, так сильно хочешь есть?

– Нет, – говорю, – не хочу. – И перестаю есть.

– Ты так расстроился, что на тебя больно смотреть.

– Не смотри, – говорю я.

– Послушай, – говорит она, – это должно быть нужно обоим, а не одному.

– Мне уже ничего не нужно, – говорю я, – но я хочу, чтобы ты знала: я никого никогда сюда не возил.

– Но меня сегодня ты сюда привёз как девочку.

– Я не вижу ничего плохого в том, что привёз тебя сюда.

– Сюда, на чужую дачу?

– Мне больше некуда везти.

Стало так обидно, что я ушёл в соседнюю комнату, включил телевизор. Сижу, смотрю, ничего не вижу.

Таня посидела на кухне и тоже пришла, стала смотреть телевизор. И вот мы так сидим и смотрим этот идиотский телевизор. Я не выдерживаю, сажусь к Тане на диван и пытаюсь её поцеловать. Она отстраняется, встаёт. Я тоже встаю, обнимаю её. Она говорит:

– Я здесь не могу.

Я ей говорю какую-то чушь.

– Я привёз сюда женщину, которая мне очень нравится. Прошло уже полтора месяца, я не позволял себе ничего лишнего. Никаких вольностей. Я к тебе отношусь так, что нет слов рассказать о моём к тебе отношении.

Я ей что-то говорю, а она от меня отстраняется. Я перестаю её обнимать, выключаю телевизор и сажусь в кресло. Она садится на диван. Теперь мы смотрим друг на друга.