За руку с его величеством

Ругать меня начали раньше, чем мы ступили в нашу спальню.

– Ты доигралась, Снежинка. В этот раз точно доигралась.

И меня, не способную элементарно сопротивляться, потому что некоторые личности устроили мне вынужденное магическое истощение, уложили на кровать и заботливо укрыли одеялом.

Ни слова не произнеся, Аяр отошел к окну и сгорбился, опершись руками на подоконник. Но и мне сказать ничего не позволил, потому что, как всегда, заговорил сам:

– За какой тьмой вообще, Вика? Как у тебя хватило ума сунуться туда?

– Оно пробудилось еще до нашего появления.

– И ты, конечно же, знала об этом еще до того, как додумалась покинуть наш дом и вернуться туда, где вы все чуть было не погибли.

Его голос был пропитан злостью. Не той слепящей глаза яростью, как на площади, а толстой прочной злостью.

Я не ответила, мои слова Верховному и не нужны были, чтобы верно все понять и прийти к правильным выводам.

– Знала и не пожелала сказать мне.

Сожаление неприятно завертелось внутри.

– Аяр, – тихо позвала.

– Кто я, Снежинка? – Он не кричал, даже голоса не повысил, когда спрашивал это, требовательно глядя на меня. Я закусила губу и промолчала. – Я не мальчишка на побегушках, за спиной которого можно проворачивать тайные операции и думать, что за это ничего не будет. Будет, Снежинка. Если я говорю, а ты меня не слышишь, то я перестану сотрясать воздух и буду делать так, как считаю нужным. И мне все равно, будешь ли ты обижаться или ненавидеть: если только так можно обезопасить тебя от глупостей и печального конца, то я пойду на эту жертву.

Каждое его слово было похоже на проворачивание ржавого ножа в моем сердце. Нестерпимо больно, так, что горло рвало криком, и хотелось закрыть глаза и уши, чтобы не видеть и не слышать…

Но не успела и рта раскрыть, как вдруг от Верховного эора отделилась приличная часть окутывающей его тьмы, подлетела ко мне и уверенно проникла в мою ауру. И угнездилась там, не обращая внимания на сопротивление магии и всего организма, не остановившись даже тогда, когда у меня от крика перехватило дыхание и все тело выгнуло дугой.

Это произошло быстро, фактически молниеносно! Яркая вспышка резкой боли, пронзившей все тело, ужас, мелькнувший в сознании, и вот я уже снова могу дышать и чувствовать собственное тело… Неуловимо изменившееся тело. Будто сотни невидимых тончайших ниточек оплели меня по рукам и ногам…

– Иди сюда, – позвал Аяр каким-то безжизненным голосом, глядя в стену напротив, но не на меня.

И я, сама не понимая как, откинула одеяло, свесила ноги, встала, пошатнулась, но медленно побрела к жениху, не сводя с него перепуганных глаз. Потому что это была не я! Точнее, тело мое, но им будто не я управляла! Будто кто-то дергал за невидимые ниточки, заставляя меня подчиняться чужой воле.

– Молчи, – мрачно велел Аяр, когда я остановилась перед ним и он все же опустил на меня взгляд.

И рот, который я открыла для панического «Что происходит?!», спокойно закрылся. Я не могла произнести ни звука. Стояла, чуть пошатываясь от магического истощения, дрожа скорее от страха, чем от холода, не сводила широко распахнутых глаз с мрачного лица Аяра, не в силах поверить в происходящее.

– Это заклинание подчинения, – глухо пояснил Верховный эор, подошел, легко подхватил меня на руки, вернул на постель, укрыл и отошел на шаг назад, чтобы, глядя мне в глаза, жестко добавить: – Оно не вечное, к сожалению, продержится сутки, за которые, надеюсь, я успею вернуться. А ты, Снежинка, в мое отсутствие не смеешь покидать замка. Даже думать о том, чтобы куда-либо исчезнуть. Когда я вернусь, ты будешь здесь, в нашем доме. И мне не придется бегать за тобой по всему материку, молясь о том, чтобы с тобой ничего не случилось.

Если бы могла, я бы много ему сказала. Столь много, что у меня, вероятно, закружилась бы голова от переизбытка эмоций. Но это, как выяснилось, была еще не вся задумка Верховного. Шагнув ко мне, коснулся щеки, заглянул в полные слез глаза и шепнул:

– Спи.

И в тот же миг я провалилась в сон.

– Распутал. Вставай, красавица!

Проснулась я, словно по щелчку, – резко открыла глаза и мгновенно села, заставив Паклю отодвинуть в сторону громадную мохнатую морду и с интересом на меня посмотреть. Ощущения были… странными. Очень странными. Будто я проспала несколько суток, все тело затекло, мысли путались, и ускользало понимание того, что вообще происходит.

Медленно, со скрипом, но сознание все же проскользнуло ко мне, чтобы с силой ударить из-за угла, и я безвольным мешком упала обратно на подушки.

Это был не просто шок, это была смесь глубочайшего потрясения, неверия, страха и обиды. Аяр никогда так не делала. Ни разу за четыре года нашей совместной жизни! У нас много чего приключалось, были разочарования, обиды, непонимание, но чтобы вот так…

С одной стороны – мне было очень, очень неприятно, даже больно из-за его… предательства. Но, с другой стороны, гораздо хуже было оттого, что я только сейчас подумала о том, что Аяр чувствовал всякий раз, как я покидала пределы нашего защищенного от всего на свете дома.