За стеной

Я могу совершенно точно назвать день, когда от сердца Сокола откололся кусок цемента и с грохотом рухнул возле его родного дома. Где, к слову, он вместе с матерью и отцом ремонтировал старое крыльцо. Именно в тот день мой дорогой друг впервые за долгое время почувствовал, что ещё нужен здесь. Что здесь он ещё может сделать что-то хорошее. Много хорошего, если захочет.

Вечером я зашла к ним. Как бывало раньше в детстве. Вообще-то волки не то чтобы были частыми гостями у птиц. Даже в дом Павла я заходила с оглядкой, когда там было много людей. Но в доме Сокола всё всегда было иначе. Бывают такие дома, где ты физически чувствуешь, что тебе рады.

Я зашла к ним. И будто бы попала в машину времени. Меньше всего я ожидала, что меня застанут врасплох запахи.

Каждый дом имеет свой запах. Дом Сокола пах деревом, скошенной травой и лилиями, которые мама Сокола очень любила. Именно этот запах, точь-в-точь как в детстве, накрыл меня сразу же, стоило мне переступить порог.

Пройдя вглубь, я разглядела в одной из комнат цветы в вазе.

Что ж, отрадно видеть, что хоть что-то за десять лет осталось неизменным. Интересно, кто из соколиной семьи принёс эти цветы?

Сокол был здесь же, в этой комнате. Из многочисленных комнат дома эта всегда была самой светлой из-за огромных окон во всю стену.

Он вешал фотографию. Молодые родители улыбались со снимка. Я их и не помню такими.

Впрочем, своих родителей такими молодыми я тоже помню крайне смутно. А фотографий с тех времён практически нет. В поселении вообще с фотоаппаратами не то чтобы сильно густо было.

–Чудесное фото.

Я говорила, стоя в дверях. Но Сокол совершенно определённо был в курсе моего визита, стоило мне переступить порог дома.

–Это мой любимый снимок. Нашёл сегодня, когда разбирал ящики. Удивительно, что так хорошо сохранился.

Он повернулся ко мне и улыбнулся совсем как раньше. Улыбка и ещё две по бокам. На секунду даже показалось, что не было этих десяти лет. И что мне и Соколу по восемнадцать. И вечером будет костёр. И друзья рядом. И мир вращается вокруг нас.

Вот что шальные сумерки с сознанием творят в секунды слабости! Все мы в какой-то степени тут не в себе.

–Хорошо здесь. Как будто в детство окунулась.

Я обвела взглядом разграбленную комнату. Этот дом не пожалели. Снесли стихией смерти и разрушений. Но что-то, совсем чуть-чуть, всё же уцелело. По всей видимости, именно эти крохи Соколы и пытались расставить по местам. И починить, если, конечно, это было возможно.

Малые фрагменты прошлого всё же ощущались в доме: старый стол. Вышитая скатерть. Точно такая же, что всегда была в малой гостиной. Сокол говорил, что ещё его прабабушка их вышивала. Комод, явно подколоченный с одной стороны, чтобы не заваливался на бок. Пианино… Мама Сокола всегда чудесно играла. Не знаю никого, кто так же волшебно умел пробегать пальцами по клавишам, создавая настоящее волшебство. Никто из наших на клавишных не играл. На самом деле Сокол умел немного, научившись у мамы. В детстве я видела, как они играли в четыре руки. Но он всегда держал это в большом секрете.

Да, эти маленькие зарисовки точно вспышки из прошлого. Прошлого, которое сейчас эта семья пытается если не воссоздать, то хотя бы не дать ему исчезнуть.

Сокол поражается решению родителей последовать за новым вожаком. Он называет это стремление слепым. Мне же кажется, что они не за вожаком следуют. Они хотят вернуться туда, где были счастливы. Хотят домой. Простое такое человеческое желание. На удивление приземлённое. Без претензии на полёт. Но от того не менее прекрасное.

Ни раз слышала в поселении разговоры о столь разном выборе жизненного пути родителей Павла и Сокола. Высшие птицы, держатели земель, хозяева этих мест. Первые, по праву рождения связанные с поселением, навсегда отказались от него. Отказались с полным пониманием того, что на большой земле они никогда не станут даже тенью того, кем были раньше. Вторые, стоило носителю медальона вернуться и открыть сюда путь, тотчас же устремились вслед за ним. Хотя их как раз большая земля приняла. Не в полной мере. Не в той роли, что, им предназначалась, но всё же. Каламбур ли это? Правы ли поселенцы, обсуждающие пути этих птичьих семей за их спинами?

Могу ошибаться, но мне оба эти пути кажутся слишком похожими. И Орлы, и Соколы выбрали путь счастья. И потому их пути ведут в разные места, что счастье у них разное. Проведшие десять лет в горе и тщетных поисках, родители Павла наконец вернули сына. Им этого достаточно. Десять лет они мечтали не о том, как будут выстраивать империю. Не о том, как поведут за собой народ. Они во снах обнимали сына. Семья Сокола, слава стене, богам, небесам, да кому угодно, сына не теряла. И во снах они видели совсем другое. Что-то мне подсказывает, что именно этот дом и, возможно, эту самую гостиную. Сюда они и вернулись.

Да, птицы полетели дорогой своего счастья…

–Волчонок, ты чего задумалась? Пойдём чай попьём с родителями. Они рады будут. Столовая теперь не такая, что раньше. Но, думается мне, это не так уж важно.

–Совсем неважно.