За степным фронтиром. История российско-китайской границы

Станция Маньчжурия была разделена как инфраструктурой, так и полуколониальной политикой. Она, как Харбин и другие поселения вдоль Маньчжурской железной дороги, была окружена полосой отчуждения – экстерриториальной зоной на китайской территории, полностью управляемой и охраняемой русскими. Огибая ст. Маньчжурию, эта зона составляла 5462 гектара[129]. Поселок состоял из четырех частей, три из которых находились в экстерриториальной зоне: китайская сторона, расположенная к югу от железнодорожной полосы, забайкальская сторона – к северу от нее и шумный частный поселок. Вытянувшись на север к реке Куладжей, за зоной отчуждения располагался район бедноты, который назывался «заречный поселок». «Китайская сторона застроена казенными, преимущественно каменными, зданиями, в которых живут служащие железной дороги и чиновники и находятся станционные учреждения Китайской Восточной железной дороги; здесь имеются: церковь, больница, школа, общественное собрание, библиотека… канцелярия начальника полицейской охраны (полицмейстера) и другие учреждения. На вокзале – почтово-телеграфная контора и таможня. Эта часть поселка выстроена правильными широкими улицами, застроена довольно оригинальными зданиями… большинство жилых домов – небольшие особняки на 1–2 семейства, окружены садами». Частный поселок, по мнению населения, а также с точки зрения экономической значимости был главной частью поселения: «Здесь сосредоточены все магазины, промышленные заведения, тут же бойкий базар. В частном поселке имеются: миссионерская (Пекинская миссия) церковь (ныне сгоревшая), 4-х классное городское училище, начальное училище, 2 общественных собрания русских и 1 китайское, городское самоуправление, городские: пожарная часть, бойня, больница, ветеринарный врач, библиотека. Среди магазинов большинство – винно-бакалейные и мануфактурные, есть небольшой книжный, два – аптекарских, одна аптека»[130]. Приграничный поселок в целом производил скорее благоприятное впечатление, ухоженная китайская сторона с фонтанчиками и непривлекательная забайкальская сторона, «где возле домов „воют ветры“ и заносят песком все окружающее, где возле домов голо, как в степи»[131]. Районы города, находившиеся под управлением Забайкальской железной дороги, в конце 1910 года были переданы КВЖД и объединены с остальными его частями. Однако разделение между частным и казенным районами сохранилось и подчеркивало значимость железнодорожной компании как политического агента.

Кто жил в этом зарождавшемся городе? Достаточно долго мужское население Маньчжурии преобладало, что характерно для фронтирных поселений[132]. Точность переписей населения, проводимых в приграничных населенных пунктах с их сезонной миграцией рабочей силы, непостоянством населения и многими людьми, которые не стремились оказаться включенными в какую-либо статистику, была близка к нулю. Любые предположения относительно демографии здесь неточны, однако они дают представление о космополитичном характере этого незначительного по размерам поселка на заре ХX века. Отсутствие автохтонных народов в приведенной далее статистике также демонстрирует различия между этим городским поселением и его пасторальным окружением.

Таблица 2.1. Разделение на разные районы отражает изменения населения ст. Маньчжурии, с 1907 по 1940 год

Примечание: Официальная российская статистика за 1907 год. См.: Дальний Восток. Главное управление генерального штаба. Приложение ко второму тому: маршруты и описания путей Забайкальской области / Ред. Болховитинов. СПб.: Тип. А. Бенке, 1911. Т. 2. Вып. 2. С. 224; за 1910 год см. оценки консульства США в: NARA. RG 84. U. S. Consulate, Harbin, China. Vol. 6. P. 307–336, здесь p. 334; за 1921 год см.: Китайская восточная железная дорога. Северная Маньчжурия и Китайская восточная железная дорога. Харбин: Тип. КВЖД, 1922. Приложение № 5; за 1923 и 1925 годы см.: Кормазов В. А. Барга. С. 47, 90; за 1929 год см.: Кормазов В. А. Движение населения в районе Западной линии КВЖД (участок ст. Маньчжурия – р. Петля // Вестник Маньчжурии. 1930. № 4. С. 53; за 1931 год см.: Закат города Маньчжурии // Рупор. 1931. 20 авг. С. 3; за 1936 год см.: Haila’er fengyun lu (1932–1945 nian) / Ed. Cui Guangyu. Hailar: Neimenggu wenhua chubanshe. 2003. Vol. 2. P. 77; за 1933 и 1938 годы см.: Manzhouli shi zhi / Ed. Manzhouli shi bianzuan weiyuanhui. Huhehaote: Neimenggu renmin chubanshe, 1998. P. 53; за 1940 год см.: Keizai Ch. D. «Manshūri Charainoaru hōmen chōsa hōkokusho». 1940 // Mantie diaocha baogao / Ed. Heilongjiang sheng dang’anguan. Guilin: Guangxi shifan daxue chubanshe, 2009. Vol. 1. № 2. P. 470–471