За золотым призраком

Отто медленно поднял ружье, прицелился, и когда пират проплывал от него уже шагах в пяти и выше, нажал на спусковой курок. На какое-то время противник исчез из поля зрения, потом Отто увидел сначала яростно мечущийся бело-желтый сноп света, и только потом понял – бросив фонарь, который теперь болтался на тонком гибком тросике, привязанном к поясу, пират обеими руками схватился за конец стрелы, вонзившуюся ему в левый бок, повыше бедра. По всей вероятности, от неожиданного удара водолаз находился какое-то время в полуобморочном состоянии и потерял ориентировку в воде, но как и всякий опытный подводник быстро опомнился, сломал торчащий конец стрелы и начал выгребать к берегу, чтобы подняться на поверхность, к свежему воздуху и позвать к себе на помощь, но здесь его ждал Отто.

Схватка оказалась скоротечной, но отчаянной – пират сумел перехватить левую руку Дункеля почти у запястья и сдавил ее с такой силой нечеловеческой, что под его пальцами хрустнул корпус морских часов и что-то очень больно впилось в мякоть. Но рана в боку оказалась серьезной, пират разжал пальцы, дернулся несколько раз, словно норовил поскорее стряхнуть Дункеля в глубину… Отто освободившейся рукой успел ухватить его за ногу, выше ступни, и, наоборот, не давал противнику возможности всплыть на поверхность и голосом подать сигнал тревоги. Моряк, вероятно, уже терял сознание, но вдруг изогнулся в кольцо, и перед глазами Отто мелькнуло широкое лезвие ножа. Каким чудом успел загородиться стволом ружья, он долго потом не мог понять, но еще несколько секунд, и пират затих, распрямился и безвольно раскинул руки… Крепко удерживая водолаза за ногу, Отто дал возможность успокоиться собственному сердцу – в висках кровь пульсировала так, что вены готовы были, казалось, лопнуть от напряжения – потом включил свой фонарь. И будь он на суше, не удержался бы и присвистнул от удивления – он снова столкнулся с тем горбуном-верзилой, которого совсем недавно угощал сигарой в селении. Осветил снаряжение подводника – и снова едва не вскрикнул! На поясе пирата висели две круглые коробки, в которых опытный водолаз без труда узнал мины с часовым механизмом. Красные стрелки часов были выставлены ровно на двенадцать часов, до взрыва оставалось чуть больше получаса!

«Что делать? – напряженно размышлял Отто, не выпуская тело пирата. – Бросить здесь, а когда у скалы прогремят взрывы – проскочить мимо шхуны? Не-ет, вряд ли они нас вот так запросто выпустят, из пулеметов ударят по яхтам! Надо что-то такое сделать, чтобы н е смогли открыть огонь! Чтобы им было не до наших яхт, когда усядутся в свои шлюпки! Ба-а, да что же я размышляю! Жалел свои подводные мины, а чего жалеть чужие? Кажется, есть неплохая идейка! За дело, Железный Дункель, ни минуты колебаний больше!» – Отто убрал нож в чехол, закинул ружье за спину и потащил труп пирата в темную расщелину…

Поднявшись на палубу «Изабеллы», Отто первым делом успокоил тут же подбежавшую к нему Марту Бутанис со словами:

– Боже мой! Господин Дункель, вы ранены?

– Ранен? Где это? – Отто и сам удивился, увидев кровь на руке, потом вспомнил схватку под водой, догадался. – А-а, царапина. Пустяки, баронесса! Зацепился, должно, за острый коралл. И даже и не заметил, когда это произошло.

Рядом без слов переглянулись сыновья – ничего себе, царапина! Так «царапнулся» незаметно, что морские часы оказались разбитыми.

Подошел Фридрих, укоризненно покачал головой, но при молодой женщине и моряках не стал вдаваться в подробности, все равно Железный Дункель при всех говорить не будет. Спросил лишь:

– Начнем готовиться к прорыву, фрегаттен-капитан?

– Начнем, Фридрих! И начнем, как всегда, с дымовой завесы. Садись в шлюпку вместе с Карлом и гребите в сторону «Виктории». В центре бухты у каменной гряды зажигайте дымовую шашку, предварительно привязав ее к спасательному кругу. И мигом возвращайтесь! Как только дым накроет шхуну – пойдем на прорыв!

– Будет сделано, мой фрегаттен-капитан! Майкл, сними с рубки один круг, Карл, захвати шашку в каюте отца и за мной, в шлюпку!

Баронесса даже в ладошки захлопала от восторга – все, оказывается, так просто! Она в каком-то кинофильме видела нечто подобное. Только там дымовую завесу ставили торпедные катера, а потом из густого покрова над морем вылетали на полном ходу и торпедировали какие-то корабли!

Вальтер неодобрительно и с укором посмотрел на молодую женщину, с грустью сказал:

– Извините меня, баронесса, но, мне кажется, вы не скоро выйдете из поры романтического детства! То, что предстоит проделать сейчас нам, далеко не безопасная игра. Поверьте, если не мне, то моему отцу!

Отто, уже освободившись от акваланга, быстро переоделся в костюм, проверил пистолет и сунул его в карман. На обращение Вальтера сказал строгим голосом: