Забракованные

Нужно было что-то сказать. Хотя бы поблагодарить за комплимент. Это же был комплимент, что же еще? Вон «сальный» гость тоже ее нахваливал — так принято: женщинам отвешивают комплименты, а те благодарят. Но заговорить и тем более обернуться было невозможно: щеки пылали, как маки, а в горле стоял огромный, душащий ком.

Молчание затянулось.

— Почти приехали, — сказал Монтегрейн.

Амелия выдохнула с облегчением.

* * *

Мать-настоятельница в приюте имени Святой Дальи не поменялась.

На самом деле, называть это место приютом, было неверно — по сути это был монастырь, и жили там и обучали воспитанниц монахини, «дочери» той самой Дальи. Женщины, вышедшие из обычных и знатных родов, теперь были едины перед своей богиней, которой служили верой и правдой, посвятили ей себя, принеся обет безбрачия и отказавшись от мирских радостей.

Девочки, воспитанные монахинями, необязательно шли по стопам своих наставниц, однако большинство из них, даже имея право выбора, оставались при монастыре на всю жизнь.

Сама Амелия не раз разговаривала с матерью Вереей о том, чтобы присоединиться к ней и к сестрам в этом месте. Если бы Эйдан позволил, она бы сделала это не задумываясь. Мать Верея желала ей терпения и обещала, что Святая Далья ее не забудет и обязательно приведет в эти стены, если на то будет ее воля.

И вот Мэл снова здесь, но вовсе не так, как собиралась когда-то.

— Леди Амелия?! — в сердцах воскликнула монахиня.

И только-только отошедшая от странной сцены в экипаже Мэл снова смутилась.

— Леди Монтегрейн, — поспешил вставить ее спутник.

Глаза матушки Вереи округлились от неожиданности. Правда, всего на мгновение, спустя которое та уже взяла себя в руки.

— Простите, лорд Монтегрейн, — с достоинством склонила голову пожилая монахиня. — Я и мои сестры искренне рады, что вы и леди Монтегрейн нашли свое счастье.

— Уверен, Святая Далья помогла, — отозвался супруг таким тоном, что Мэл не выдержала и покосилась в его сторону — лицо предельно серьезное, как и голос. Однако она ни на миг не усомнилась: богиню Далью он почитал не больше Святой Девы, к боку которой во время свадебной церемонии беспардонно прислонил свою трость.

В это время во двор монастыря высыпали воспитанницы: девочки от мала до велика, все в серых скромных платьях и с аккуратно заплетенными волосами.

— Леди Амелия! Леди Амелия! — зашептались старшие.

— Тетя Мэлли! — вдруг взвизгнул тонкий голосок, и из толпы выскочила рыжеволосая девчушка лет шести. — Тетя Мэлли приехала! — И, поднырнув под рукой попытавшейся перехватить ее матери-настоятельницы, кинулась к Амелии, подбежала и крепко обняла, вцепившись в пышную юбку ее платья. Рыжая макушка оказалась на уровне талии Мэл.

Амелия бросила на спутника извиняющийся взгляд, но Монтегрейн лишь покачал головой, показывая, что не имеет ничего против, и с интересом смотрел на жавшуюся к его жене девочку.

— Тетя Мэлли, ты почему не приезжала? Мне сказали, ты больше не приедешь. А я сказала, что они врут! Врать нехорошо! А ты приехала!

Худенькие плечи в сером платьице затряслись.

Мать Верея решительно шагнула вперед, чтобы оторвать воспитанницу от высокопоставленной гости, но Амелия покачала головой, останавливая. Бросила еще один настороженный взгляд на супруга и присела перед девочкой на корточки, аккуратно подобрав юбки, чтобы не испачкать ткань о пыльные плиты двора.

— Ну конечно же, я приехала, Фина, — положила ладони ребенку на плечи. — Обещаю, я буду приезжать… — Подняла вопросительный взгляд на Монтегрейна и получила утвердительный кивок. — Только я теперь живу в другом месте, и мне далеко ехать, но я обязательно буду тебя навещать.

Девочка отчаянно закивала и бросилась Мэл на шею.

— Отойдем? — предложил Монтегрейн матери Верее и тактично оставил Амелию с девочкой наедине.

Правда, их уединение длилось недолго: увидев, что лорд и мать-настоятельница отошли к крыльцу, остальные девочки тоже присоединись к Фине и Мэл.

— Вы выглядите спокойной, — очень серьезно сказала Зои.

Зои было уже шестнадцать, но она отставала в развитии от своих сверстниц, обладая интеллектом семилетнего ребенка. Однако иногда вдруг произносила что-то столь глубокомысленное, что окружающие всерьез считали, что ее устами говорит святая богиня.

— Спасибо, Зои, — серьезно кивнула девочке Мэл, и та расцвела в довольной и очень детской улыбке.

— Амелия! — окликнул ее мужской голос. И она, еще раз крепко обняв маленькую Фину, поднялась в полный рост. Монтегрейн подошел ближе. — Мать-настоятельница хотела бы с вами поговорить, — сообщил он. Сделал паузу. — Наедине.

Стоящая за его спиной мать Верея мягко и крайне доброжелательно улыбнулась. Настолько доброжелательно, что это совершенно не вязалось с ее серьезным, даже тяжелым взглядом.

— Конечно, — кивнула Амелия.

Монтегрейн глянул на нее с сомнением, но не препятствовал.

— Я подожду в экипаже, — сообщил и похромал к воротам.

* * *