Забракованные

— Благодарю, — буркнула Луиса и осушила целый стакан в три глотка, затем с грохотом обрушила его на столешницу. Рэймер даже инстинктивно зажмурился, ожидая, что в него полетят осколки. За то время, что они не виделись, темперамент сестры не стал спокойнее. — Я расскажу тебе, как Роберт! — начала она с новыми силами. — Я случайно нахожу на его столе письмо от тебя. И он, этот лживый наглец, не дает мне его прочесть. Мне! Родной жене!

Монтегрейн изобразил на лице ужас: и правда, как это, не давать читать деловую переписку? И кому? Родной жене!

— Полагаю, ты его пытала? — уточнил насмешливо.

— Естественно! — гордо подтвердила Луиса. — И он сознался. Что мой брат замешан в каких-то темных делишках, что на него точит зуб сама Королевская служба безопасности. И он сам, мой Роберт, теперь под ударом, потому что ему велели или отказать тебе в помощи или сделать так, чтобы ты сам отказался от его услуг.

Что ж, именно так они с Дрейденом изначально и предполагали. Гидеон превзошел сам себя: заранее просчитал, к кому Монтегрейн может обратиться, и перекрыл все пути.

— А для полного счастья он заявляет мне, что ты, оказывается, женился! Каково, а? — От переизбытка чувств Луиса всплеснула руками. В льющихся из окна лучах заходящего солнца блеснули зелеными огнями перстни.

— Все так, — спокойно признал Рэймер.

— Что ты не поделил с королем?

Пожал плечами.

— Старые счеты.

— Из-за Конрада?

Не стал отрицать и тут.

— Из-за Конрада.

Луиса с чувством выругалась. Она с детства обожала подслушивать и подсматривать, когда к отцу в дом приезжали друзья, большей частью военные, и с удовольствием пополняла свой словарный запас выражениями, которым воспитанную леди никто в здравом уме не научит.

— А жена? — Мотнула головой в сторону входной двери. — Приставили шпионить?

Рэймер еле сдержал улыбку — противная у него сестрица донельзя, но соображает быстро.

Отрицательно покачал головой.

— Нет, тут все на самом деле.

— Неужели? — Луиса хищно прищурилась, точь-в точь лиса, почуявшая добычу.

— Угу. — Монтегрейн сделал невинные глаза.

Только сестра прищурилась еще сильнее.

— Не верю. Если бы ты женился по своей воле, ты бы мне сообщил.

— Амелия недавно овдовела. Мы не хотели поднимать шумиху, пока не минует год траура.

— Насколько недавно? — тут же взяла след «лисица».

В прошлом месяце? Не лучший ответ, если хочешь избежать лишних вопросов.

— Недавно, — повторил Рэймер, одарив сестру ехидной улыбкой.

Она скорчила гримасу в ответ. Потом оскорбленно сложила руки на груди.

— Лу, чего ты хочешь? — еще раз спросил Монтегрейн.

— Хочу убедиться, что с моим единственным братом все в порядке.

— В порядке.

— И поэтому ты просишь помощи у моего мужа? За моей спиной?! — Казалось, от силы ее праведного гнева зазвенел в серванте хрусталь.

— Год урожайный, несколько покупателей подвели. — Рэймер развел руками над столешницей. — Только и всего. Обычные рабочие моменты.

— А СБ? — и не думала верить Луиса.

— А СБ служит его величеству и новому наследнику. Если бы я вдруг разорился, они бы отпраздновали, — озвучил он ещё одну заранее заготовленную версию. — Еще вопросы, госпожа сыскарь?

Сестра оскорбленно фыркнула, побарабанила пальцами по своему предплечью, о чем-то задумавшись.

— Насколько все плохо с Монтегрейн-Парком?

Хуже, чем когда-либо на его памяти, не считая послевоенных месяцев…

Однако Рэймер спокойно ответил на ее прожигающий насквозь в поисках правды взгляд.

— Терпимо.

Лу закусила накрашенную губу, вновь задумавшись. А Монтегрейн поймал себя на мысли, что Амелия никогда не пользуется помадой.

— Я могу продать драгоценности, — выдала наконец Луиса. — С Робертом поссорились — он не даст. Сказал, что не станет идти против СБ из-за наших детей.

— Он прав, — согласился с этим доводом Рэймер.

— Он трус! — возмутилась Лу. Монтегрейн издевательски изогнул бровь, и сестра пошла на попятную. — Самый очаровательный, заботливый и любимый… — пробормотала, опустив глаза долу, а потом снова вскинула их, на сей раз полные возмущения. — Но все равно трус!

Он еще и человек с ангельским терпением, в свою очередь подумал Рэймер.

— Лу, пойдем ужинать, — предложил миролюбиво.

Та скривилась.

— Удар ниже пояса.

Монтегрейн злорадно усмехнулся: естественно, он знал, как отвлечь сестру — она обожала стряпню матушки Соули.

* * *

Леди Боулер говорила много. И громко. И каждая сказанная ею фраза несла в себе немой посыл: «Я всегда права», — этакая маленькая командирша.

Теперь Мэл было очень легко представить юную Луису, врывающуюся в кабинет отца или ловящую его в гостиной с криком: «Па-а-а-па! А что я видела! Моя гувернантка!..» Амелия настолько живо вообразила себе эту картину, что поспешила накрыть губы салфеткой, чтобы никто не заметил ее улыбку.

Впрочем, на нее никто не смотрел — Луиса полностью завладела вниманием всех присутствующих. Яркая, громкая, с горящим взглядом.