Забракованные

Голоса и звук отворяемых ворот послышались во дворе примерно через час после ужина. Мэл подошла к окну и тихонько отодвинула штору. В комнате было светлее, чем снаружи, однако она смогла рассмотреть две знакомые только что спешившиеся фигуры. Встретившие их близнецы забрали коней. Кто-то из парней, в сумерках она не разобрала кто, протянул хозяину трость.

Отойдя от окна спальни, Амелия направилась в гостиную, устроилась на диване и взяла книгу. Однако мозг отчаянно отказывался воспринимать прочитанное, а взгляд снова и снова устремлялся на настенные часы, до отвращения медленно отсчитывающие минуты.

Выждав час, она отложила книгу и покинула комнату.

Коридор был пуст, а свет уже приглушили на ночь. Осторожно ступая по мягкому ковровому покрытию, Амелия дошла до покоев супруга, остановилась и в нерешительности простояла не меньше минуты, прежде чем подняла-таки руку и постучала.

— Да! Заходи! — ответили ей сразу.

И она, выдохнув отчего-то с облегчением, толкнула дверь и вошла.

* * *

В гостиной тоже царил полумрак — горел лишь небольшой светильник над диваном, точь-в-точь как тогда, когда она побывала в этой комнате впервые.

Монтегрейн, в пижаме и с как попало скрученными в хвост на затылке еще влажными после ванны волосами, сидел на диване, обложившись какими-то документами, разобранными на отдельные листы. Они лежали на его коленях, на сиденье дивана с обеих сторон от него, на стеклянном столике, потеснив не убранный поднос с забытым чаем и закусками; несколько упали и теперь украшали ковер.

Мэл закусила губу, смотря на это безобразие.

— Извини, думал сам к тебе зайти, но увлекся, — сказал хозяин комнаты, тем не менее не отрывая взгляда от документа, в данный момент расположенного на его правом колене, и не глядя в сторону вошедшей.

Амелия подошла ближе, присела, собрала бумаги с пола и аккуратной стопкой положила на край столика.

— Угу, спасибо, — буркнул Рэймер. Переложил ещё один листок себе на колено, поверх уже лежащего там.

А может, она была не права, когда решила, что он спокоен, просто зол и устал…

Подождав несколько минут, но так и не дождавшись каких-то изменений, Амелия подошла ближе. Заметив в поле своего зрения подол ее платья и туфли, Монтегрейн наконец поднял к ней лицо.

— Две минуты, — пообещал клятвенно.

Она кивнула и отошла. Включила верхний свет, принесла из-за шторы все необходимые для пускания крови предметы. Помедлила, поняв, что столешница и без того заставлена, убрала поднос с недоеденным заменителем ужина, водрузила его на комод.

— Все! — провозгласил Монтегрейн и начал собирать разбросанные по дивану листы. Мэл поставила пока таз на пол и помогла собрать бумаги на столе. — Брось тоже на комод, пожалуйста.

Она кивнула, не сдержав улыбки, — кое-кто стал меньше стесняться чужой помощи.

— Садись, я помогу, — вызвался Рэймер, когда она взялась за жгут. Амелия молча отдала его ему в руки.

— Все так плохо? — указала подбородком в сторону комода, на который отнесла целую кипу бумаг.

— Дерьмово, — коротко ответил мужчина.

— Ты помнишь, что после выкупа закладной, за мной остался особняк Бриверивзов. Его можно продать.

Рука Монтегрейна замерла в воздухе, а сам он посмотрел на нее как на безумную.

— Не настолько дерьмово — это раз. — Вернулся к прерванному занятию, а затем сам взял уже подготовленный Амелией шприц и поднес к ее вене — научился. — У меня тоже есть столичный особняк — это два. Сейчас продавать и тот и другой убыточно по сезону — это три. — Игла аккуратно вошла ей под кожу. — И я не собираюсь забирать последнее, что у тебя есть, — это четыре, — закончил он свою мысль и протянул ей наполненный шприц.

Мэл не глядя зажала вату в сгибе локтя, смотрела только на собеседника.

— Но я живу тут за твой счет, — не согласилась с четвертым пунктом.

Он криво улыбнулся.

— Поверь, ты ешь меньше, чем лошадь. А их у меня…

Много. И их нужно кормить, а людям, ухаживающим за ними, нужно платить. А еще существовали гниющая пшеница, переполненные амбары и взволнованные крестьяне. Она все понимала.

— У меня еще есть резервы. Убытки большие, но до того, чтобы начать распродавать имущество, ещё далеко. — Улыбнулся шире. — Но за предложение спасибо, я польщен.

Амелия посмотрела укоризненно и встала. Вылила кровь из шприца в таз, часть — в стакан, решив, что пора увеличивать принимаемую внутрь дозу.

— Что сказал Гидеон?

Спина сразу напряглась от прилетевшего в нее вопроса. Значит, не забыл дату, хотя в последние дни ни словом об этом не обмолвился.

— Что сказал он, а не что сказала я? — Бросила взгляд через плечо, заканчивая с приготовлениями на столе.

Монтегрейн пожал плечами.

— Раз я еще здесь, а не в катакомбах СБ, то ничего интересного ты ему не сказала.

Амелия хмыкнула, оценив ответ.

— Ложись. — Взяла пропитанную кровью тряпицу в руки. — Сказала, что ты нервничаешь и он на верном пути.

Уже привычно задрав штанину, Рэймер послушно улегся на диване на бок, подставив руку под голову.

— Обрадовался? — Поморщился, когда кожи коснулась мокрая ткань.

— О-очень, — поделилась впечатлением Мэл.