Забудь мое имя!

— Леди Си и леди Вай, — заметив мой интерес, представила дам тучная женщина. — А я Асана. Это Дже. — Женщина указала на маленького мальчика, сидевшего почти на углу стола и молча сжимавшего чашку.

Я перевела взгляд на одного из оставшихся двух призраков — это был высокий непримечательный мужчина с густыми бакенбардами, рассеянно пялящийся в одну точку. Когда пришла очередь последнего призрака и я перевала на него взгляд, то меня сотрясла сильная дрожь. Рядом со мной, вяло помешивая чай ложечкой, сидела Света.

— Мама? — спросила я осторожно.

— Пей чай, он должен быть вкусным, — пробормотала Света и ласково мне улыбнулась. — Ирида каждый день устраивает чаепития.

Но я не могла отвести от нее взгляда.

— Это ты? Это правда ты? Или я схожу с ума? — мне так хотелось услышать ответ, что я проглотила весь чай из своей чашки в доли секунды.

— Я, — спокойно ответила Света. — Не стоит так волноваться.

— Но как? Почему? — не унималась я.

— Все дело в этих полях, — встряла в разговор тучная дама. — Это особое место. Элл, попавший сюда, неосознанно может вызвать духа кого‑то из своих умерших близких.

— Даже если умерший — человек? — моему удивлению не было пределов.

— Это совершенно не важно! — поджала губы Камаррика. — Хоть любимую болонку бабушки! Дело здесь не в том, кого вызывать, а кто зовет. Если элл достаточно сильный, то это у него выйдет неосознанно.

— Обычно сюда приходят очень осознанно, — дождавшись тишины, медленно вымолвил мужчина с бакенбардами. — Например, испросить совета предков. Или узнать правду о чем‑нибудь, что было унесено в могилу.

Призраки замолчали, одинаково задумчиво грея руки о чашки. Никто из них не притронулся к горячему напитку, в то время как я вовсю уплетала маленькие круглые булочки с малиной, шумно запивая их ароматным чаем.

— Эллы не очень любят беспокоить умерших, — вздохнула хозяйка дома. — Ведь некоторые призраки не желают уходить обратно.

— В этих полях живет три десятка некогда умерших эллов, решивших продолжить здесь свое существование, — объяснила мне тучная дама, назвавшаяся Асаной. — На полях Памяти довольно скучно, так что чаепития у Ириды хоть как‑то нас развлекают.

По их скорбным лицам я не заметила особого веселия.

— Света, у вас есть еще час! — вдруг воскликнула Ирида и швырнула в часы блюдцем. То с треском врезалось в циферблат, погнув стрелки. Те дернулись, затрепыхались, пытаясь перескочить на другую сторону, но фарфоровый диск мешал.

— Спасибо! — радостно воскликнула мама, вскочила и поманила меня за собой к двери.

Я поскорее выбралась из‑за стола и побежала за быстро передвигающимся приведением. Мы вышли из дома и сада, завернули за ограду и двинулись в сторону чего‑то блестящего, полускрытого серебристой дымкой. Я шла за мамой, боясь ее окликнуть, и не понимала, куда же она меня ведет, пока мы не погрузились в странное марево. Ошеломленно оглядевшись, я не смогла сдержать вздох восхищения.

Впереди, насколько хватало глаз, открывался сказочный вид на долину, лежащую в кольце сверкающей ленты реки. Именно вода создавала сверкающий туман, отгораживающий поля Памяти от долины. Отсюда сверху можно было без труда разглядеть домики с красными черепичными крышами, узкие полоски полей, желтую ленту дороги и несколько каменных мостов, перекинутых через реку.

Света дошла до самой воды и, выбрав себе кочку, устроилась на берегу, опустив ноги в воду. Я на секунду замерла рядом, а затем присела в полуметре от мамы.

— Ирида остановила для нас немного времени, — улыбнулась Света. — Она очень добра. А ее часы — нет. Вечно они мешают всем. — Полупрозрачные губы призрака искривились в болезненной усмешке.

— Мама, я так скучаю по тебе, — не выдержала я. — Мне так жаль за все произошедшее…

Как бы я не убеждала себя, что могу справиться с потерей, как ни старалась не думать о смерти мамы, ничего не помогало. Вот и теперь мне не удалось сдержать свои эмоции. Слезы градом хлынули из глаз, наполняя сложенные на коленях ладони.

— Лена, не нужно! — встревожено заверила меня Света. — Не стоит так сильно переживать! Ничего уже не исправишь и ты не виновата в случившемся. Правда. Так было суждено. Наверное. Мне так кажется.

— Но, мам! — воскликнула я, глядя на призрака и не видя его.

— Тише, девочка моя! Все будет хорошо. Может оно и к лучшему? Кто знает?!

— Как ты можешь такое говорить? — опешила я.

— Лена, меня нет, я только призрак, — печально вздохнула Света и отвернулась к воде. — Мне теперь не о чем жалеть и незачем вспоминать. Но я рада, что ты пришла именно сюда, и мы можем поговорить. Мне так много всего не удалось сделать…

— Мама, — простонала я.

Призрак повернулся и бесцветная ладонь коснулась моих губ ледяным ветерком.