Забвение

Скип Этуотер – один из редких журналистов БМГ старой закалки, кто как получал задания, так и сам питчил, то есть предлагал статьи, – также был одним из немногих сотрудников «Стайла» на зарплате, кто не ленился лично просматривать этот онлайн-сервис. На практике он занимался этим только тогда, когда не был в командировке, и обычно ночью, когда собаки опять уснут, а он сядет в кепке «Кардиналов Болла» с кружкой эля и подключится с домашнего компьютера согласно инструкциям, которые предшественница Лорел Мандерли оформила в виде специальной накладки на верх клавиатуры. Стрингер АР из Индианаполиса, писавший с ярмарки округа Франкин о процессе готовки, предположительно, второго самого большого сэндвича Монте-Кристо в истории, упомянул о курьезе в виде витрин с чрезвычайно изощренными и высококлассными фигурками из, как написал стрингер, экспериментов. Сами арт-объекты в подробностях не описывались – они лежали в стеклянных витринах, к которым было не подойти из-за большой толпы, а руки и дыхание людей, судя по всему, так заляпали стекло, что, даже если пробьешься, содержимое наполовину скрывалось от глаз. Позже Скип Этуотер узнает, что эти витрины со скошенной стеклянной крышкой были приобретены на аукционе по банкротству закрывшейся кондитерской в Гринсбурге, Индиана, где десятилетиями проживало маленькое и аномальное хасидское сообщество.

Всего лишь вода в бросовой новостийке, неотмеченной никем из «очков» «Стайла», – и по собственному туземному опыту Этуотер был склонен полагать, что это наверняка маленькие грубые Элвисы или Эрнхардты[73] из коровьего навоза… только его глаз зацепила цитата с надписи на табличке, висящей на витринах: «Искусство без использования рук». Фраза как будто не имела смысла, если не подразумевала участие механизмов, что в сочетании с коровьим навозом действительно довольно любопытно. Все любопытное, конечно же, – более-менее сфера Скипа Этуотера в плане «ЧТО ПРОИСХОДИТ?». Не то любопытное, которое в таблоидах или фрик-шоу – хотя ладно, иногда на грани фрик-шоу, только с позитивным взглядом. Содержание и тон всех БМГ диктовались исследованиями рынка и были кодифицированы до малейших деталей: профили знаменитостей, новости из мира развлечений, горячие тренды и новости с человеческим интересом – причем «человеческий интерес» представлял такую гамму, где иногда находилась ниша для новости в стиле фрик-шоу, но риторика тут была каверзной. БМГ изо всех сил пытались дифференцироваться от таблоидов с их совершенно другим целевым рынком. Новости ЧП в «Стайле» были о людях и всегда достоверные и жизнеутверждающие – или в последнее время хотя бы со второстепенными элементами, которые были жизнеутверждающими и били в сердце.

Этуотер умел бить в сердце лучше всех. И он был старой закалки и полон энергии: на каждый написанный сюжет для ЧП он изучал два-три возможных, сам питчил и по просьбе мог переписывать чужие тексты. С политикой рерайтов проблем было не избежать, и стажерам часто приходилось посредничать между участвующими в конфликте авторами, но Этуотер слыл в редотделе «Стайла» человеком, который мог переписывать и переписываться безо всяких мудацких закидонов. В основе своей его репутация как со штатниками, так и со стажерами основывалась на этом: неизменной неспособности быть мудаком. Это, конечно, палка о двух концах. Его считали человеком с самооценкой приблизительно креветки. Некоторые в «Стайле» находили его суетливым или претенциозным. Другие сомневались в его спонтанности. Иногда слышалась фраза «белая ворона». Опять же, отдельная неловкая тема его монотонного гардероба. Тот факт, что он носил в кошельке фотографии своих собак, в зависимости от того, кого спросить, считался либо милым, либо жутким. Некоторые из самых проницательных стажеров догадывались, что он многое в себе преодолел, чтобы стать тем, кем стал.