Забвение истории – одержимость историей

В первом случае я имею в виду медийное инсценирование. Оно использует движущиеся изображения и охватывает всю сферу снятой на камеру и экранизированной истории. Кино, телевидение, видео– и цифровые медиа сделали возможной репрезентацию истории на совершенно новых массовых аренах, которые опять-таки заслуживают отдельного разговора. Например, было бы интересно обсудить соотношение больших исторических выставок с большими киноэпопеями, такими как «Лютер», «Гладиатор» или «Бункер», а также рассмотреть новые телевизионные форматы («инфотейнмент»), историко-развлекательные передачи, документальные шоу – все, что связывается с именем Кноппа[532]. Подобная массмедийная продукция стала важным дополнением и мощным конкурентом для книг и музеев.

От медийного инсценирования отличается пространственное инсценирование. В отличие от музейной экспозиции пространственное инсценирование привязано к определенной сценической площадке, которая одновременно является местом реального исторического события. В этом смысле исторические мемориалы и так называемые heritage center (центры культурного наследия) инсценируют места исторических событий, превращая их в сценические площадки. Термин «инсценирование» приобретает здесь технический характер, подразумевая подготовку конкретного места для предоставления определенной информации, живых впечатлений, а также для вовлечения в то или иное действие; это не ограничивается сходством с тематическими парками, художественно-развлекательными представлениями, со спектаклями вроде ежегодных световых шоу в Гейдельбергском замке. В местах исторических событий – замках, храмах, на деревенских площадях, в мемориалах, бывших концентрационных лагерях – сохраняются исторические реликты для знакомства с ними; здесь же могут сниматься кинофильмы, создаваться музеи, архивы, исследовательские центры.

Следует учесть, что перечисленные базовые формы исторической репрезентации на практике могут различным образом комбинироваться друг с другом. В эвристическом отношении целесообразно свести в единую обзорную таблицу различные модусы исторической репрезентации с указанием особенностей каждого из них.

Магия вещей

О статусе экспонатов

Подобно тому как применительно к поколениям мы говорили о «воплощенном» прошлом, по отношению к выставочным экспонатам можно говорить об «овеществленном» прошлом. Переходя от темы исторических выставок к музеологическим вопросам их организации, необходимо прояснить статус экспонатов. По словам Ханны Арендт, память нуждается в «вещественной осязаемости»: «без памяти и овеществления, возникающего из самой же памяти, ибо память требует овеществления для своего собственного воспоминания <…> живой поступок, продуманная мысль исчезли бы бесследно»[533].

Понятие овеществления не заимствовано из критики идеологий, оно не подразумевает ложную фиксированность на вещественности, а указывает на живую основу самого воспоминания, которое внесено в предметы. Музеи с их коллекциями и экспонатами базируются на сознании того, что вещи могут служить хранителями памяти, из которой они черпают свою неповторимую ауру и силу. Искусствовед и музеевед Готфрид Корф придает большое значение «способности предметов вызывать воспоминания» (в английском языке для нее существует слово «триггер»)[534].