Забытые бастарды Восточного фронта. Американские летчики в СССР и распад антигитлеровской коалиции

Впрочем, не все соглашались с истолкованием Гарриманом Ялтинских соглашений. Среди скептиков был военный министр Генри Стимсон. Он считал, что Советы выполнили все свои обещания в военной сфере, а на Гарримана и Дина влияют их московские впечатления, заставляя их быть предвзятыми. “Они довольно долго лично страдали от того, как русские вели себя в малозначительных вопросах”, – отметил Стимсон в дневнике. Он им сочувствовал, но его беспокоило, что их сиюминутные антисоветские мотивы одержали верх: “Они требовали от президента резких слов и жесткой позиции”.

Стимсон верно все понял. В тот же день, встретившись с Молотовым, Трумэн потребовал, чтобы Советский Союз выполнил Ялтинские соглашения по Польше. “Со мной никогда в жизни так не говорили”, – возразил президенту Молотов. “Выполняйте свои обязательства, и с вами не будут так разговаривать”, – парировал Трумэн. Гарриман вспоминал, что сам был ошеломлен отношением Трумэна, так как теперь Молотов мог сообщить Сталину, что политика сотрудничества Рузвельта с Советами завершена. Впрочем, судя по действиям посла, его мало тревожила общая позиция президента. Гарриман считал, что Соединенным Штатам необходимо использовать все доступные рычаги влияния на Советский Союз в Восточной Европе.

На частной встрече с Трумэном 10 мая Гарриман предложил пригрозить сокращением поставки по ленд-лизу и тем самым дать Москве понять, что слова о Польше и Восточной Европе – не пустой звук. Президент подписал распоряжение, понятое как приказ немедленно прекратить поставки. Ленд-лиз был остановлен 12 мая, что вызвало немедленные протесты Советского Союза и Великобритании, так как поставки в обе страны осуществлялись одновременно. Директиву немедленно отозвали: американцы все еще нуждались в СССР как участнике войны с Японией, а Союзу требовались новые поставки вооружения, боеприпасов и продовольствия¹⁰.

Перемена в Белом доме все больше походила на изменение природы советско-американских отношений. Трумэн дал понять, что готов рискнуть даже присутствием СССР в ООН, лишь бы не позволить ему создать сферу влияния в Восточной Европе. Его предшественник никогда бы о таком не подумал. Гарриман сыграл важную роль в инициировании этих изменений, убедив Трумэна в том, что уступки – это путь в никуда и что советская сторона нуждается в американцах больше, чем те – в ней. Так считали и американские офицеры в Полтаве, прекрасно знавшие, что советские военные летали на американских самолетах и ездили на американских автомобилях, полученных по ленд-лизу, а с самими американцами обращались как с нежеланными гостями, которые слишком надолго задержались¹¹.

* * *

К началу мая 1945 года двое союзников не могли договориться уже почти ни о чем, в том числе и о Дне Победы в Европе. Весть о капитуляции Германии дошла до американцев в Полтаве по радио 7 мая в 17:00. Ликование и стрельба в воздух начались немедленно, но участвовали в нем только американцы. Советские коллеги не получили официального сообщения о капитуляции из Москвы и отказались присоединиться к празднованию.

О победе, которую праздновали американцы, объявили во французском Реймсе рано утром 7 мая. Генерал Эйзенхауэр подписал документы, предусматривающие безоговорочную капитуляцию Германии от имени западных союзников. Генерал Альфред Йодль поставил свою подпись от имени правительства Германии. Советскую сторону представлял генерал Иван Суслопаров, который поставил свою подпись на документе рядом с подписями представителей британского и французского правительств и вооруженных сил. Немцы сдавались как на Западном, так и на Восточном фронтах, но Советы чувствовали, что западные союзники украли у них победу.

Советское правительство объявило документ, подписанный в Реймсе, протоколом о предварительной капитуляции, и организовало новую церемонию в берлинском пригороде Карлсхорст 8 мая. Ключевой фигурой с советской стороны был маршал Георгий Жуков, а с немецкой – фельдмаршал Вильгельм Кейтель. От имени западных союзников документ подписали главный маршал британской авиации Теддер и американский командующий Стратегическими ВВС в Европе генерал Спаатс. Они оба имели отношение к операциям Восточного командования в Полтаве. Советы теперь тоже могли праздновать победу.