Забытые боги

Я поднял голову к небу. Увидел прозрачное белое облачко, пересекающее синий лоскут. "Дурень, не заметил, когда входил в лес, откуда ветер. Сейчас мог бы сориентироваться. Куда же дул ветер? Вспомни траву на лугу, цветок ястребинки перед самым лесом, вспомни, откуда веяло прохладой… Нет, не было ветра, такое было утро, такая короткая его пора, когда ветры еще лежали кто где, поджав хвосты. Да и верхние ветры одно, а нижние другое.

Теперь мне не хватает только зверя. Медведя, рыси, еще кого-то. Медведь быстро решит все мои задачи.

Я стал прислушиваться. Лесная тишина никогда не бывает полной. Слышен шум верхушек деревьев, по которым прохаживается ветер. Там и сям потрескивают или поскрипывают стволы, одни от старости, другие трутся друг о дружку. Дятел прослушивает деревья то тут, то там. Упадет сухая ветка, простучит по нижним. Мышь прошуршит прошлогодней листвой. Вскрикнет птица. Долгий шелест — ползет змея. Вдруг шум борьбы, короткий писк — поймала кого-то куница. Иной еж, ночной охотник, стал шатуном, рыщет по лесу днем, вот нашел жука, хрустит, чавкает. Лягушка квакша прыг с листа на лист, прыг…

Нет, зверя вроде нет. Пока. Но задерживаться здесь не к чему. В этом лесу я концов, видимо, не нашел бы, ломясь в него. Нужно сначала осмотреть его на карте, выбрать направление, запастись компасом и лишь тогда идти. К озеру или к сосновому бору. Или хоть к какой-то прогалине. К холму. А я пошел напролом. Так мне и надо. Балда.

Только где же мой дом? Милый мой домик? Где суетное шоссе с тысячами машин? И что мне подсобит? Думай, думай!

Я попил родниковой воды из бутылки. Хотел выпить всю, но четверть оставил. На всякий случай. Есть мне не хотелось. Какая еда!

Сидение чуть помогло: кровь, кажется, унялась. Струйка на запястье без добавочной порции стала подсыхать.

Встал, палку предусмотрительно оставил торчать в земле, бросил возле нее и рюкзак и пошел кружить вокруг этой оси в поисках своих следов. Мне нужно было только одно — направление.

Не может быть, чтобы я не оставил хоть каких-то следов! Вмятины от подошв на слое прошлогодней листвы — я ведь кое-где проваливался, примятая трава, надломленный ногой стебель. Я ходил, ширя круги и все время оглядываясь на воткнутую в землю палку: не потерять бы и ее. Я внимательнейше разглядывал пучки травы, похожей на нашу парвскую осоку — не увижу ли где медленного движения прижатой полчаса назад травины. Нет, нет и нет! Листвяной настил пружинил, когда я шел, потом распрямлялся и не сохранил ни одного моего шага. Я снова захотел пить и достал было из кармана бутылку, но увидав, что воды мало, сунул бутылку назад. Если найду хоть один след, выпью полглотка.

Направление, направление!!!

Делая пятый или шестой круг, вернее, виток ширящейся спирали, я вдруг заметил круглую красную ягодку. Откуда она? За все время ходьбы по лесу я не видел ни одной. Уже и прошел мимо ягодки, но догадался остановиться и наклониться: сработало мое обычное в лесу любопытство. Да это не ягодка — кровь! Моя кровь!! Не чья-нибудь, дай Бог, а моя! Но нужно проверить. Если чья-то, давняя, мышья, беличья, от звериной охоты, то уже высохла, а моя должны быть свежей. Я поднял серо-бурый прошлогодний листок, мазнул пальцем по капельке, на пальце остался красный след — свежая! Я немедленно оглянулся к палке. Вон она! И тогда — вон направление! Вон туда нужно идти, туда, сквозь бесконечные стволы, но к дому!

Нет худа без добра! Капелька моей крови показала мне, куда идти!

Я догадался приметно надломить ветку куста на этом месте и лишь тогда вернулся к палке и рюкзаку. Надел его, глянул на ладонь: снова кровит — ну, я разволновался, как-нибудь сдюжу, — и двинул в сторону куста, который все время не упускал из виду.

Не ошибся направлением. Увидел еще одну красную ягодку, потом — о счастье! — сломленный наверняка моей ногой стебель с набором неярких маленьких цветков. Значит, иду правильно. Я посмотрел в сторону предполагаемого моего прихода. Только и только деревья. Как их много! Стена. Толпа. Плен. Пробьюсь ли? Не закружу ли? Но есть, наверно, и другие следы, которые я сейчас, остроглазый, как Соколиный глаз из "Последнего из могикан", непременно увижу.

Направление теперь мне подсказывало многое (слава богу, сумел взять себя в руки). Где надломленный или пригнутый к земле высокий стебель, где чуть заметная вмятина от кроссовки, неожиданно утонувшей в рыхлой земле, а то и в мышиной норе, где взлохмаченный шагами слой прошлогодней листвы (повернута темной стороной вверх), а где и дерево, что запомнилось прихотливо изогнутым стволом.

И все равно я боялся ошибиться, и подолгу проверял каждый след. Ошибусь, начну кружить — и все. Кристина может заехать ко мне хоть сегодня, хоть через неделю. Остановит машину, ткнется в запертую дверь, посидит на крыльце, выкурит сигарету, рассердится и уедет. И неизвестно, заедет ли еще раз. Нас ведь ничто не связывает, кроме досужего интереса.