Забытый прародитель человечества

Интересно, что в одной из записанных у тюрко-монгольского населения Сибири версий астральные позиции охотника и его собаки перепутаны между собой. Согласно ей охотнику Кокетею удалось добыть крылатую собаку Хубай-хус, от которой никто не мог уйти. Однажды собака погналась за тремя маралами, которые заманили ее под воду. Кокетей проклял маралов, в результате чего их души превратились в три звезды Пояса Ориона, Хубай-хус — в меч Ориона, вечно преследуя их, а сам охотник Кокетей стал Сириусом. Как видим, у данной части жителей Сибири собака и охотник поменялись местами на небе, что свидетельствует о постепенном забвении тюрками исходного астрального значения мифа. Аналогичная путаница наблюдается и у одного индейского племени. Марикопы воспринимали три звезды Пояса Ориона как оленя (звезда, которая выше остальных), горного барана (средняя) и антилопу (самая нижняя звезда). Охотник (звезда низко над южным горизонтом, видимо, Сириус) выстрелил в горного барана; три звезды к востоку — наконечник его стрелы, три в линию к западу (Меч Ориона?) — ее оперение.

Живущие на севере саамы считали Ориона охотником Kalla pameh, Большую Медведицу — его луком, а Кассиопею — лосем, которого он гонит со своей собакой. По другому варианту саамского мифа Орион назывался охотником Тиермес, а олень был созвездием Телец, рога которого состояли из звезд Гиад, хвост оленя — Персей. О глубокой древности данного финно-угорского мифа свидетельствует, возможно, петроглиф на Бесовом Носе, на котором лыжник преследует лося. О космическом характере данного персонажа говорит то, что в его руках, по всей видимости, находится полумесяц и солнце, символизирующие дневное и ночное светила. Сопоставляя саамский фольклор со средневековыми венгерскими преданиями, в которых первоначальные языческие предания мадьяр о своем происхождении перемешались с библейскими образами, М. Янкович пришел к следующему выводу: «Об Орионе следует говорить отдельно. В Месопотамии это созвездие отождествлялось с образом Нимруда, библейского царя-охотника. Согласно венгерским средневековым хроникам Менрот, отец близнецов-охотников, и библейский Нимруд — один и тот же образ. Это предположение подтверждается тем, что по верованиям финно-угорских народов и в Месопотамии образу одного из охотников и супругов богини в образе оленя соответствует Орион»^{402}. Поскольку венгры производили происхождение своего парода от Мадьяра, одного из близнецов — сыновей самки мифического животного, то и его отец Менрот-Орион оказывался прапрапредком венгров. На противоположном конце Евразии, в Японии, созвездие Орион получило называние звезды Ватанабэ и стало символом основателя древнего клана Мори^{403}.

У уже упоминавшихся выше ербогачснских эвенков Мангы-Дёромго (Орион) пересекает на лыжах небесный свод, убивает лосиху (четыре звезды ковша Большой Медведицы) стрелой (три звезды от Ориона к Большой Медведице) под лопатку, а сопровождавший ее теленок (первая звезда Большой Медведицы) падает на землю, и от него происходят нынешние лоси. Казахи в трех звездах Ориона видят трех баранов, а в других трех — трех охотников. Охотники на земле убили слишком много животных, бараны пожаловались богу, который поднял их на небо, а за ними на небо поднялись и охотники. Почти все племена Южной Сибири и Монголии воспринимали данное созвездие как преследующего маралух охотника с собакой. Показательно, что перед охотой и во время се тувинцы и алтайцы смотрели на Орион, особенно на звезду, которая обозначала стрелу, и угощали ее чаем. Этот обряд явно напоминает обращенную к Ориону благодарственную молитву охотников африканского племени чокве после удачной охоты. Вряд ли подобное обращение на противоположных концах Старого Света именно к данному созвездию за помощью в охоте было случайным — скорее всего, это говорит об уходящих в глубокую древность охотничьих ритуалах, возникших еще в ту эпоху, когда далекие предки африканцев и алтайцев могли контактировать.