Забытый прародитель человечества

Поскольку, как мы видели, речь идет о едином мифе человечества, варианты которого у различных народов в значительной степени отличаются друг от друга в силу временных и географических различий, попробуем выделить во всем множестве этих вариантов общее содержание, присущее, по всей видимости, этому изначальному мифу. Во-первых, главным персонажем этого мифа является, как правило, отождествляемый с созвездием Орион или какой-то его частью охотник. Эта общая черта объединяет мифы значительной части африканских племен и народов (жителей Конго, Бенина, Западной Африки, луба-касаев, сонге, чокве, того, темне, готтентотов и бушменов), жителей Азии (якутов, чукчей, коряков, эскимосов, саамов, эвенков, казахов, шорцев, алтайцев, тибетцев, монголов, полинезийцев, которые видели в нем охотника на птиц, жителей Ближнего Востока, отождествлявших его с библейским охотником Нимвродом), аборигенов Австралии и американских индейцев (племена кауилья, купеньо, луизеньо, мохаве, вичита, квакнут ль, десана). Даже это краткое перечисление даст представление о поистине общечеловеческом масштабе распространения мифа об Орионе как об охотнике. При этом следует отметить, что центральноазиатские варианты этого мифа оказываются удивительно похожи на древнегреческие представления об Орионе и рисуют этого охотника как безжалостного истребителя всего живого. В тибетской легенде говорится об безжалостно истреблявшем живые существа охотнике, казахи видели в этом созвездии уже трех охотников, убивших слишком много животных и за это обращенных в звезды, а в алтайском варианте Когольдей навлек на себя божественное проклятие своим обещанием перебить всех маралов. Легко понять, что небесный охотник становится покровителем земных охотников и следы поклонения ему эпизодически встречаются нам в различных местах Старого Света: алтайцы просили об удачной охоте Коголь-Маймана, у тувинцев и алтайцев это созвездие охотники угощали чаем перед охотой, а африканские чокве после нее поворачивались к Ориону и воздавали хвалу духу собаки, которую видели в одной из его звезд. Когда в ходе дальнейшего развития общества в нем выделилось военное сословие в ряде мест Орион прямо или косвенно стал ассоциироваться с ним. Так, в Хадрамауте он стал представляться в облике рыцаря или всадника, на Древнем Крите — в виде двустороннего священного топора лабриса, в Китае — как покровительствующее военным созвездие «вечные борцы», а в Тибете как Рудрачакрин, при котором произойдет решающее сражение между силами света и тьмы. Очевидно, что военная ипостась Ориона является логическим развитием его образа могучего охотника в других общественных условиях.

Как охотник Орион достаточно часто воспринимался древними людьми в сопровождении одной или нескольких собак, астральную проекцию которых могли видеть как в отдельных звездах этого созвездия, так ив соседних звездах. Уже упоминавшийся грядущий правитель Шамбалы Рудрачакрин изображался с двумя черными собаками, и именно с двумя собаками мифы изображают монгольского охотника Когульдей-мергена. Не менее интересно сибирское предание о крылатой собаке Хубай-хус, принадлежащей охотнику Кокетею, хоть, как отмечалось выше, астральные проекции этих персонажей были перепутаны и сам охотник соотносился с Сириусом, «собачьей звездой» у многих других народов, а Хубай-хус — с Мечом Ориона. Помимо этих примеров образ собаки или собак, сопровождающих небесного охотника, встречается нам по всей Южной Сибири и Монголии, в Тибете, а также значительной части Африки (Конго, Бенин, западная часть континента, бантуязычные племена, сонге, чокве, того). В Новом Свете братом Нанабуша, отождествляемого оджибва с Орионом, оказывается Волк.