— Я пріѣхала за дѣтьми, начала maman по-французски, обращаясь въ моему наставнику, — и вижу, что должна была бы это сдѣлать гораздо ранѣе: здѣсь происходятъ какія-то невообразимыя вещи… То, что мнѣ разсказывала madame Galagai!…
— Madame, быстро подходя въ ней, заговорилъ Керети, — у меня на столѣ лежитъ начатое письмо въ вамъ; я могу его сейчасъ принести, и вы изъ него увидите, что и я почиталъ необходимымъ намъ скорѣе уѣхать. Ваше материнское предчувствіе, vos pressentiments de mère, предупредили меня…
Онъ наклонился въ ея уху и сталъ шептать что-то оживленно и долго, но голосъ его становился все громче, по мѣрѣ того, какъ оживлялся его разсказъ, и уже совершенно явственно проговорилъ онъ со своею театральною интонаціей:
— Et l'on vit alors, madame, au fond de la chambre apparaître deux visages pâles et haletants: c'étaient monsieur de Fehlsen et madame…
— Quelle horreur! воскликнула матушка. — И Борисъ видѣлъ все это?… — Мы сегодня же ѣдемъ! рѣшительнымъ тономъ провозгласила она.
— Сегодня?
Мнѣ это представлялось невозможнымъ. — Какъ, сегодня, черезъ нѣсколько часовъ, меня разлучатъ съ Васей, оторвутъ
— Сегодня же? не безъ нѣкотораго удивленія повторилъ и Керети.
Maman отвѣчала, что батюшка очень желаетъ скорѣе увидать дѣтей, что у него дѣла въ городѣ, и что онъ рѣшилъ остаться въ К., куда и мы поѣдемъ уже на всю зиму…
Керети, осторожно и учтиво прибирая выраженія, далъ ей издали: понять, что такой поспѣшный отъѣздъ ея съ дѣтьми не вполнѣ бы, можетъ-быть, соотвѣтствовалъ тому чувству признательности, которымъ мы обязаны, такъ-сказать, нашимъ добрымъ хозяевамъ, à nos bons botes. Ils ont été vraiment charmants pour nous, madame, горячо говорилъ онъ, и дѣти ваши поистинѣ…
— Имъ въ родительскомъ домѣ не могло бы быть лучше, — я знаю! тотчасъ же воскликнула тронутая матушка:- mari et femme, ils sont bons, comme le bon Dieu! съ умиленіемъ вспомнила она о Галагаяхъ.
Она, это сейчасъ можно было замѣтить, согласилась внутренно съ доводами Керети и искала теперь въ головѣ средства, какъ устроить дѣло такъ, чтобы не огорчить богдановскихъ друзей нашихъ.
XXXIX
Входная дверь полуотворилась въ это время, и кто-то, еще не видный, спросилъ не громкимъ скромнымъ голосомъ по-французски:
— Можно войти?
— Конечно можно, отвѣчала матушка.
Вошла Галечка.
— Совсѣмъ взрослая дѣвица! засмѣялась maman, глядя на ея длинное платье и прическу à la Clotilde, замѣнившую дѣтскія косы, еще такъ недавно висѣвшія у нея за спиной, между тѣмъ какъ Галечка обнимала ее съ видомъ необычайной радости и нѣжности.
Она такъ и забросала матушку любезными вопросами, разсказами о "жантильесахъ" Левы, съ которымъ она будто бы не разставалась все время, и такъ далѣе…
— Что ей нужно отъ maman? думалъ я; она была мнѣ рѣшительно противна!
То, что ей нужно было, не заставило себя долго ждать.
— A у насъ, вы слышали, какое несчастіе… Mon pauvre cousin (весь разговоръ шелъ, разумѣется, по-французски,), заговорила она, усаживаясь подлѣ матушки и заглядывая ей въ глаза.
— Да, это ужасно, сказала матушка.
— Это у насъ въ домѣ все вверхъ дномъ поставило, молвила опять Галечка, давъ лицу своему достаточно времени на изображеніе соболѣзнованія о несчастіи ея pauvre cousin. — Папа такъ взволнованъ, что его узнать нельзя. И вы знаете, что у меня нѣтъ болѣе учителя музыки?
— Вотъ какъ! равнодушнѣйшимъ образомъ проговорила maman.
Но та не унывала.
— Вѣдь вы знаете monsieur Богенфриша, — какой онъ отличный музыкантъ, и я съ нимъ такъ успѣла… И вдругъ папа его прогоняетъ! И, и такъ непонятно: приходитъ въ нему Богунъ и объявляетъ, что онъ долженъ уѣхать сейчасъ же. И никакихъ объясненій!… Онъ, бѣдный, прибѣгаетъ ко мнѣ весь въ слезахъ, — je n'ai pas pu y tenir moi-même, madame, j'ai fondu en larmes — и побѣжала къ папа. А онъ даже ногами затопалъ. — "Такъ треба", повторила она иронически слова отца и пріостановилась… Не могли-ли бы вы сказать папа? обратилась Галечка уже прямо съ просьбой своею къ maman, — онъ такъ глубоко уважаетъ васъ, chère Софья Михайловна, я знаю напередъ: вамъ стоитъ только слово сказать…
— Можетъ-быть, но я этого слова не скажу, прервала ее maman — съ серьезною улыбкой.
— Отчего же это?
Галечка вся вспыхнула даже.
— Оттого, что отецъ вашъ не ребенокъ и знаетъ, что дѣлаетъ, я полагаю. Если онъ удаляетъ вашего учителя музыки изъ своего дома, то у него, вѣроятно, есть на это свои соображенія…
"Точно отецъ мой способенъ на какія либо соображенія!" такъ и сказалось въ мелькнувшей на губахъ Галечки насмѣшливой улыбкѣ…