Зачем мы стареем. Наука о долголетии: как продлить молодость

Но что, если травма имеет скорее психологическую природу, чем физическую? Лорд и ее коллеги наблюдали за активностью нейтрофилов пожилых людей, у которых умер кто-то из близких, и отметили, что «горе утраты выступает таким же сильным источником стресса, как и перелом шейки бедра, с длительным эффектом… Мы следили за состоянием скорбящих людей пожилого возраста в течение года, и их иммунная система оставалась подавленной». Вспоминая в этой связи рассказы о парах, которые были женаты 40 лет и после смерти одного партнера вскоре умирал и другой, Лорд замечает: «Они гибнут от инфекций. Почти всегда это воспаление легких. Так что, как я говорю, люди умирают не от разбитого сердца, а от разбитой иммунной системы».

10 Иммунная система: за дело берутся специалисты

До сих пор речь у нас шла о врожденной иммунной системе, которая первая является на место происшествия и принимает меры общего характера. Теперь пора посмотреть на другую, более «умную» ветвь обороны нашего организма, адаптивную иммунную систему, которая наращивает сопротивляемость часто встречающимся опасным факторам, и на то, какая судьба постигает с возрастом ее. Этот тип иммунной системы встречается только у позвоночных, как объясняет профессор иммунобиологии Аризонского университета (США) Янко Николич-Зугич. «Эта система развилась специально, чтобы защищать сложные многоклеточные организмы, и она очень специфична к микроорганизмам. Она наводится точно, как лазерный луч, и ликвидирует микробов чрезвычайно аккуратно». Для этого адаптивная иммунная система разрабатывает специализированное оружие, которое опознает и нейтрализует каждый конкретный тип микроорганизмов, попадающих в организм.

Клетки адаптивной иммунной системы – В-лимфоциты, образующиеся в костном мозге, и Т-лимфоциты, производимые вилочковой железой (тимусом). В-лимфоциты создают антитела – индивидуальное специализированное оружие – в ответ на вторжение конкретных микробов. Антитела циркулируют в кровотоке и лимфатической системе, готовые отразить следующее нападение микробов, когда и если те вернутся. Т-лимфоциты же, когда их вызывают на бой (обычно с вирусами, проникающими внутрь клеток), превращают часть своих наивных, еще не специализировавшихся клеток в тяжеловооруженных киллеров, которые умеют делиться в огромных количествах, плодя сотни тысяч своих копий. Эти киллеры мощным потоком устремляются на поле боя и убивают клетки, зараженные вирусом. После победы большая часть этих сил специального назначения отмирает, но кое-кто остается жить и возвращается в «казармы», помня о том, с кем воевал. Эти Т-клетки памяти, как их называют, готовы вернуться в бой, стоит им только почуять угрозу повторного вторжения знакомого вируса, и снова штамповать миллионные легионы специализированных киллеров.

На этом механизме основаны наш иммунитет и вакцинация. Адаптивная иммунная система действует до того ловко, что повторных вторжений мы даже не замечаем. Точнее – не замечаем, пока не состаримся. Потому что, как уже говорилось, все средства защиты нашего организма изнашиваются с возрастом и мелкие нарушения копятся по всей вертикали управления, пока не приведут к серьезному ослаблению иммунитета.

В предыдущей главе я упоминала дендритные клетки – это часовые, которые моментально активируют адаптивную иммунную систему в случае вторжения. Для этого дендритные клетки берут пробы организмов-захватчиков и передают их В- и Т-лимфоцитам – пехоте адаптивной иммунной системы, ждущей своего часа в «казармах» лимфатических узлов. Тогда В- и Т-лимфоциты конструируют свое специализированное вооружение.

Николич-Зугич в своей аризонской лаборатории изучает взаимодействие часовых с клетками адаптивной иммунной системы. С возрастом, отмечает он, «дендритные клетки, если на них внимательно посмотреть, забирают меньше материала микробов. Из-за этого подготовка Т-клеток очень слаба: дендритные клетки не были по-настоящему активированы, чтобы обеспечить Т-клетки достаточным количеством молекул захватчика. И они также не производят достаточно прочих полноценных факторов и молекул, которые Т-клеткам нужно увидеть, чтобы ринуться в бой».

Таким образом, клетки-часовые старых людей довольно плохо справляются с разведкой. В свою очередь, численность адаптивных иммунных клеток (и В, и Т) после долгих лет страдает от многократной стимуляции и размножения, их теломеры укорачиваются, и в конце концов клетки погружаются в дряхлое забытье. В «казармах» остается не так много наивных, необученных клеток, готовых реагировать на новые опасности. Вяло стимулируемые и стареющие В-клетки производят скверные антитела, а пожилые Т-клетки с трудом собирают под знамена обученных солдат. В то же время небольшие резервы специализированных Т-клеток в «казармах» начинают терять память, что делает нас все более уязвимыми для захватчиков. Иногда старые враги пользуются возможностью реванша, и я узнала это на собственном опыте.