Загадай желание

Трясущимися руками Анна держала телефон, пока искала номер Сэма в списке своих контактов. Она нажала на кнопку вызова и приложила телефон к уху, закрыв глаза и думая о том, что будет говорить. «Привет» подойдет для начала, но что сказать потом, она толком не понимала. Ей нужно было остановить роящиеся в голове мысли и довериться своему чутью.

Но тут гудки прекратились, и послышался женский голос с американским акцентом.

– Что там такое? – спросила Нита. – Сигнал хороший? Я раньше с лестницы никогда не звонила, но вряд ли тут ловит идеально.

Анна покачала головой, сглотнув комок, подступивший к горлу, слезы уже почти капали у нее из глаз.

– Дело не в сигнале, – сказала она Ните. – Говорят, абонент недоступен.

– Наверное, ошибка какая-то. Попробуй еще раз. Или позвони по видеосвязи в Инстаграме[90]. Я так и сделала, когда двоюродная сестра Павиндера заблокировала мой номер.

Анна вышла из своих контактов и запустила приложение с розовым фотоаппаратом на иконке. Сэм ничего не выкладывал с тех пор, как уехал, даже ни одной истории, но она иногда находила утешение – то есть плакала, – просматривая его старые посты. Она стала нажимать на клавиатуру, набирая его имя. Он должен был появиться первым из «недавнего», но его не было. Анна нажала на поиск и подождала. Сэм Джекман, Лондон. Сэм Джекман, женщина из Онтарио. Где был официальный профиль с голубой галочкой Сэма Джекмана из Цинциннати?

– Кстати, у тебя отличный макияж, – сказала Нита. – Позвони по видео. Я постою здесь для поддержки, пока он не ответит, а потом я дам Рути еще одну тарелку бирьяни[91] и скажу ей, что ты скоро придешь послушать, как она поет песни Кейт Буш.

– Его нет, – сказала Анна изменившимся от шока голосом. – Его аккаунта нет.

– Что за бред! – воскликнула Нита. – Инстаграм[92] же не Илону Маску принадлежит? Аккаунты не исчезают просто так. Дай сюда.

Анна дала Ните свой телефон, но у нее внутри уже все похолодело. Как ей теперь связаться с ним? И тут ей в голову пришла мысль. Как там зовут его агента?

Глава 62

Цинциннати, Огайо, США

– Вот дерьмо! Дерьмо!

– Тионна! Что за выражения у меня за столом? И что здесь делает твой телефон?

– Прости, мам, но Сэм… короче, все знают.

Все затихли за столом посреди маленькой квартирки Джекманов, заваленной едой к Рождеству. Козленок уже был готов, так же как и фаршированная индейка, плантаны[93], зеленая фасоль, пряный картофель и кукурузный хлеб. Рождественский ужин начался рано. Украшения тоже уже были в полной готовности. Уродливые тряпичные куклы в красно-зеленых нарядах были развешаны по главной комнате и напоминали старомодных эльфов из книги «Эльф на полке: Рождественская традиция», на рамках картин висела мишура, а разноцветная искусственная елка расположилась на тумбочке возле телевизора и всем своим видом говорила, что ее лучшие дни были в году эдак восемьдесят втором.

По лицу Тионны Сэм понял, о чем именно все знали. Он сжал вилку в руке и попытался сохранять спокойствие. Было очевидно, что рано или поздно это случится. Френки говорила ему, что это лишь вопрос времени, когда кто-то продаст информацию о его диагнозе. Покупка нового телефона, новой сим-карты и деактивация аккаунтов в соцсетях приостановила всю шумиху, но теперь журналисты вернулись.

– Может, вам всем опять поехать в тот отель. Или в другой отель, в том были какие-то журналисты в прошлый раз, – предложил Сэм.

– Нет, – сказал Альберт с такой уверенностью и решительностью, словно это не обсуждалось.

– Пап, я не хочу, чтобы за вами охотились днем и ночью, – все равно сказал ему Сэм.

– А я не хочу, чтобы моя жизнь походила на твою. – Его отец отложил столовые приборы. – Я такую не выбирал. Я выбирал простую жизнь. Хотел работать в автосалоне. Приходить домой и смотреть вестерны с бокалом рома в руке. И я продолжу это делать, и мне все равно, будут ли при этом люди с камерами дежурить у меня под дверью.

– Я согласна, – ответила Долорес. – Нужно показать людям, что мы не боимся. Что мы будем жить, как жили. А пока что у меня такое ощущение, что ты какой-то преступник в розыске и мы пытаемся скрыться от позора. Мне не стыдно. Мне нечего стыдиться.

– Ой, мам, – сказал Сэм. – Мне не хочется, чтобы ты так это воспринимала.

– Тогда больше никаких поездок в отели глухой ночью, как будто мы заключенные, которых везут в тюрьму, – сказала его мама. – Подай плантаны, пожалуйста.

Сэм взял поднос и протянул его через весь стол маме. Его родные были сильными. Сильнее, чем он думал. Всем сидевшим в этой комнате грозили перемены в жизни, но им все равно удавалось создавать видимость нормальной семьи. Возможно, у них так всегда и было.

– Какая у вас в автосалоне сейчас самая лучшая машина, пап? – спросил Сэм у отца.

– А что? – уточнил он. – Ты собираешься купить ее, чтобы я получил комиссию? Как в тот раз, когда ты купил нам машину и сказал, что она досталась тебе бесплатно за сделку от спонсоров?

Значит, и об этом его отец знал все это время. Сэм растерялся.