Загадай желание

Мужчина оценивающе смотрел на него пару секунд, а потом повернулся спиной к Сэму и лицом к Анне и навалился на стол.

«Черт, ненавижу его».

– Анна, сегодня будний день. Где Рути?

– О боже! Где же она? Я положила ее под ту елку, вон там! – воскликнула Анна.

– Ты с ума сошла? – спросил мужчина.

– Нет, – ответила Анна. – Я сижу тут тихонько, наслаждаюсь коктейлем. Рути дома с кучей нянек. А где Николетта?

– Вон там.

Сэм проследил взглядом за пальцем мужчины, указывавшим на столик в укромном уголке бара, за которым блондинка с длинными волосами сидела, закутавшись в теплую – и, хотелось бы надеяться, искусственную – шубу.

– Так, может, тебе пойти посидеть с ней вместо того, чтобы приставать к нам, – предложила Анна.

Так этот мужик и правда не друг, а враг.

– Приставать к вам? – сказал мужчина. Казалось, это его взбесило. – Я просто подошел поздороваться.

– Неправда, – сказала Анна. – На самом деле ты предположил, что я ужасная мать, которая ушла из дома, чтобы напиться клюквенными коктейлями в понедельник вечером.

В этот момент Сэма захлестнули эмоции, куда более сильные, чем простое раздражение. Этот парень, вероятно, бывший муж Анны. Он не собирался позволять ему наговаривать на Анну. Сэм знал, как сильно она сомневалась и не хотела даже выходить из дома. Это потом она немного расслабилась, стала улыбаться и смеяться…

– Ну, если ты так думаешь… – мужчина намеренно не договорил, и Сэму этого хватило. Он встал, расставив ноги, может, чуть пошире, чем требовалось.

– Я думаю, ты все сказал.

– Сэм, – сказала Анна. – Все нормально.

– Не думаю, что это нормально, – ответил ей Сэм.

Он был зол и, хотя все еще контролировал себя, почувствовал этот момент обостренного ощущения реальности, который всегда предшествует стычке. Он научился этому, играя на поле, – понимать, что страсти могут накалиться в любой момент и нужно всегда быть во всеоружии.

– Прошу прощения, – сказал мужчина совсем не извиняющимся тоном. – Какого хрена ты решил, что можешь говорить мне, все я сказал или нет?

Так, парень был на грани. Что ж, сегодня он нашел себе достойного соперника.

– Ты думаешь, ты крутой, раз говоришь такие слова? – спросил Сэм, сжимая кулаки в карманах пальто. – Думаешь, сразу стал таким важным? Потому что я думаю, что ты самый незначительный человек из всех, кого я когда-либо видел. Наверное, конкуренцию в этом тебе может составить только твой пенис.

Сэм не собирался быть настолько грубым, но слова уже вырвались. Он твердо стоял на ногах, сверля мужчину взглядом и толкая эту бравую речь, словно видел перед собой соперника «Бизонов».

– Да в самом деле! – воскликнула Анна, соскальзывая со стула и надевая пальто. – Вместо рождественского духа, витавшего в этом чудесном баре, здесь теперь зашкаливает тестостерон, а я на такое не подписывалась.

Не успел Сэм переключиться на нее, как Анна уже подошла к двери. Перед ним стоял выбор: высказать этому парню все, что он думает, или догнать Анну.

Глава 24

Набережная в Ричмонде

– Анна! Подожди!

Анна спустилась на самую нижнюю ступеньку лестницы, ведущей к реке, и на мгновение закрыла глаза. Со вздохом она открыла их снова. На улице сильно похолодало и даже подморозило, из-за чего тротуар покрылся тонким слоем блестящего инея. На проводах между лампочками гирлянд стали формироваться сосульки. Она встала у реки и остановила взгляд на черной воде, покрытой рябью. Зачем Эду понадобилось прийти туда именно сегодня? И зачем Сэм затеял разборки, будто они школьники в раздевалке? Даже один вечер в ее жизни не мог обойтись без скандала. Анна повернулась лицом к человеку за ее спиной.

Сэм уже поднял руки вверх в знак того, что извиняется, или сдается, или что-то вроде того. Он, огромный, почти два метра ростом, приближался к ней медленно, будто она была каким-то лебедем, который в любой момент может или улететь, или наброситься на него. Анна не собиралась делать ни то, ни другое. Она уже чертовски устала.

– Я прошу прощения, – сказал Сэм, подойдя совсем близко. – Мне не стоило так себя вести.

– Да уж, не стоило, – сказала Анна. – Потому что это я, игнорируя его жалкие попытки съязвить, должна была сказать ему, куда ему следует пойти. На дворе две тысячи двадцать второй, Сэм. Я знаю, ты еще молод, но…

– Что? Я молод? Ты это к чему?

– Ну, я… – На самом деле она не знала, что сказать. Просто случившееся в этот вечер напомнило ей, почему изначально она решила, что все это плохая затея. А теперь он молчал. Он смотрел на нее до ужаса красивыми глазами в ожидании, когда она вытащит себя из ямы самобичевания, которую сама же и выкопала.

– Твоя подруга Нита сегодня уже спрашивала меня про мой возраст. Что он вам дался? – спросил Сэм.

– Не знаю, – ответила Анна, не в состоянии отвести глаз от бредущей по берегу утки, чей клюв почти посинел от холода.

– А теперь ты сама снисходительно называешь меня молодым.

– Мне не стоило так говорить. И Ните не стоило спрашивать тебя про возраст. В смысле… какая разница? Это же не свидание или типа того.