Загадка Заболоцкого

Нужно отказаться как от чувств, так и от всякой рассудочной деятельности, от всех предметов чувственных и умопостигаемых; как от всего, что имеет бытие, так и от всего, что бытия не имеет, – для того чтобы в абсолютном неведении достигнуть соединения с Тем, Кто превосходит всякое бытие и всякое познание [Лосский 2012: 36].

Максим Исповедник приводит аналогичные доводы:

Чтобы любить Бога, Который превосходит всякое разумение и познание… надлежит в неудержимом порыве подняться над чувственным умопостигаемым, над временем и вечностью, над пространством, полностью совлечься всякой энергии чувств, мысли и разума – ради того, чтобы неизреченно и в неведении встретить божественные радости, – превыше мысли и разумения [Лосский 2006: 421].

Концепции кенозиса и апофатического богословия стали основой, на которой по большей части построена идеология ОБЭРИУ. Они были воплощены в «бессмысленных» стихах Хармса и Введенского и в странном мировидении «Столбцов» Заболоцкого. В прочих его произведениях они только подразумеваются. Более того, когда поэтический саженец был пересажен и прижился в России, некоторая общность православных мыслительных структур и вечернего чувствительного размышления способствовали как интенсивности ан-эстетического переживания, так и ощущению, что этот опыт «правильный» в моральным смысле.

ВЕЧЕРНЕЕ ЧУВСТВИТЕЛЬНОЕ РАЗМЫШЛЕНИЕ

Зарубежные периодические издания, например Journal Étranger и Gazette Littéraire своими восторженными публикациями способствовали популяризации в России литературной тенденции к сентиментализму… Теперь Запад начинал вливать в Россию антидот против яда неверия, рассудочности и материализма, который всего несколько лет назад страна впитывала так жадно из тех же западных источников.

Ernest J. Simmons. English Literature and Culture in Russia (1553–1840)

О Йонг, несчастных друг, несчастных утешитель!

Ты бальзам в сердце льешь, сушишь источник слез,
И, с смертию дружа, дружишь ты нас и с жизнью!
О Томсон! ввек тебя я буду прославлять!
Ты выучил меня Природой наслаждаться
И в мрачности лесов хвалить творца ее!

Николай Карамзин. Поэзия

Английская сентименталистская поэзия начала «вливаться» в Россию во второй половине 1770-х годов и, как и в Англии, противостояла рационализму и неверию, порожденными культурой Просвещения[299]. Но чаще всего произведения английских сентименталистов проходили через несколько культурных и лингвистических фильтров, прежде чем попасть в Россию: их переводили сначала с английского на французский или немецкий, а только потом на русский.

Наиболее совершенное и, вполне вероятно, наиболее влиятельное произведение жанра вечернего чувствительного размышления – «Жалоба, или Ночные размышления о жизни, смерти и бессмертии» Эдварда Юнга (1746). Широко известное под названием «Ночные мысли», в Англии XVIII века это произведение переиздавалось чаще, чем любая иная книга, и менее чем за столетие было переведено на 12 языков. В последней трети XVIII века в России можно было найти более 20 переводов различных фрагментов стихотворения, а полный русский перевод был опубликован в 1778 году. После этого он снова был издан в виде книги в 1785, 1799, 1803 и 1812 годах, причем два из этих изданий выходили дополнительными тиражами [Essick, LaBelle 1975: iii; Simmons 1935: 175][300].