Загадки Отдела Тайн (СИ)

Для Гарри Поттера мир теперь делился на своих и чужих. А свои делились на тех, кто обладал частью информации, и на тех, кто обладал крупицами. Всей не обладал никто, чужих стало подозрительно много даже среди тех, кто раньше уверенно числился в своих. Но Драко об этом, конечно, не мог знать.

Малфой нахмурился, взял салфетку, достал какой-то дикой расцветки ручку с логотипом бара и написал на ней имя. Гарри прочел и кивнул.

- Я устрою тебе официальную защиту. О времени встречи с Ним напишу. С тебя безопасное неприметное место.

- С ним? С Министром? - округлил глаза Малфой.

- Я похож на идиота? - Поттер вдруг расхохотался, подхватил салфетку и вышел из бара, не попрощавшись, провожаемый по-волчьи светящимися глазами Драко Малфоя.

Гарри не сомневался в своем выборе. Сомневался он только в том, какие именно мотивы побудили его все-таки назначить встречу с Малфоем: простое любопытство или же скрытое противостояние Кингсли?

Когда после войны Шеклболт попросил его поддержки на выборах, Поттер дал ее, считая, что Британия заслуживает хорошего Министра. Когда Кингсли попросил его заняться одним из самых опасных отделов, он снова согласился, думая, что это пойдет на пользу всем. Когда Министр попросил его возглавить этот отдел, он согласился в третий раз, понимая, что так будет логично. При этом сам Гарри не просил ничего, кроме уничтожения нескольких действительно кровавых артефактов - и что же? Что он получил?

Осознав это, Поттер ушел в себя и в работу, закупорившись в Отделе Тайн и вынашивая свои собственные тайны. А потом появился Мист.

Алистер Мист вполне соответствовал своей фамилии: его внешность была непримечательной, а лицо - очень живым. Говорят, что трудно читать людей с каменными лицами, но еще труднее читать лица, выражающие сразу и множество гамм эмоций, не поймешь, которая настоящая. Мист был средним во всем: средний рост, средний возраст, средний список достижений. Лишь глаза выдавали истинное положение вещей: Мист был главным. Мист был серым кардиналом обленившегося Министра. Мист решал.

Именно через Миста большинство бумаг попадало на стол к Шеклболту. Поначалу Гарри, в котором еще теплились остатки гриффиндорского характера, недолюбливал Миста. Тот был символом того, что Герой презирал - тонкой политики, изворотливости и скользкости. Но постепенно, сталкиваясь с милитаризмом Кингсли и его твердолобой привычкой тянуть, Гарри понял, что придется научиться работать и с этой кабинетной гадюкой.

Кабинетная гадюка, впрочем, оказалась не так уж страшна. По крайней мере у Миста были свои принципы. Он не воровал много, не возвышал откровенно бесталанных людей, не стремился использовать ресурсы Министерства в своих целях. Судя по всему, ему просто нравилось быть тем, кто он есть, и держать в своих руках ниточки ко всему государственному аппарату. Его деятельная натура нашла невольную симпатию в лицах многих. Особенно тех, у кого были похожие цели. Ведь Мисту не нужна была война ни под каким из соусов. Он был из тех, что решают проблемы подспудно еще до их возникновения.

И они с Мистом сработались. Правда, не все и не всегда Поттер клал на стол третьему помощнику Министра. Он предпочитал держать в тайне кое-какие вещи, и не зря.

Если бы Кингсли не сворачивал его манеру вести дела так откровенно, Гарри бы сказал ему про Малфоя. Вероятно, они бы вместе обсудили то, какую санкцию ему впаять, чтобы понял свою ошибку. Но теперь Гарри пошел совершенно другим путем. И ничуть не жалел о том, что решать они будут через Миста. Тот сумеет прижать хвост даже Малфою с его миллионами в случае чего.

Малфой, тем временем, находился в крайне мрачном расположении духа. Не с таким он рассчитывал столкнуться.

Его сведения о Поттере были несколько устаревшими, и первым, что он сделал, обнаружив, что единственный его шанс получить нужное - это глава Отдела Тайн, был сбор информации. Здесь, однако, он наткнулся даже не на глухую стену, а на продуваемое всеми ветрами пустое поле. Кого спросить о главе самого засекреченного отдела Министерства? Кто настолько псих, чтобы выдать ему эту информацию? Ну не Уизли же, в самом-то деле! Учитывая то, что разглашения любого рода информации о сотрудниках Отдела Тайн грозит Азкабаном…

Драко вернулся тогда домой совершенно разбитым и увидел маму в гостиной с чашкой чая с молоком.

- Дорогой, что случилось? - спросила она, неизменно точно определяя его настроение.

- А? - нервно спросил он. - Все в полном порядке, конечно, - улыбка с трудом сходила с губ, прилипшая к ним намертво.

Нарцисса снисходительно покачала головой, поднялась из кресла и мягко встряхнула сына, прогнав с его лица выражение «Я миллионер и Малфой - чего еще желать?»

- Терпеть не могу эту твою ухмылку, - вздохнула она, - это не мой сын. К тому же, ты так привыкаешь врать, что врешь даже мне.

Драко уткнулся лбом ей в плечо, медленно вдохнул и выдохнул. Нарцисса погладила его по спине.

- Такова цена нашей новой жизни, мам. Обстоятельства.

- И опять ты врешь, Драко Люциус Малфой, - Нарцисса легко шлепнула его по спине, - теперь себе.