Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли? Скажи будущему – прощай

– Уверен. Послушайте, Мэрфи, я пригласил вас сюда поговорить о своей дочери, Миджи. Выслушайте меня еще пару минут. Бог знает, сколько их у меня еще осталось… А тут еще забастовка такого масштаба… – Эзра сделал еще один глоток виски. – Кроме всего, у меня есть еще и дочь, чье будущее для меня далеко не безразлично. Все претенденты на ее руку добиваются одного – денег, и поэтому очень зависимы. С Миджи этот номер не пройдет, ей нужен человек, которого она будет уважать. Стоит только попасть в зависимость от ее прихотей, и с вами все кончено…

– Она молода, и у нее все впереди, – заверил я.

– Я не могу ждать. Мы слишком отдалились друг от друга. Вы должны понимать это.

– Что понимать?

– Вы встречались с ней две недели и должны знать это. Ее интерес ко всему сверхъестественному, к этим факирам и шарлатанам, меня пугает. Это разрушает ее личность. Может быть, вам удастся пробудить ее от этого сна.

О Боже, опять эта тягомотина!

– И вы хотите поручить это дело мне? – перебил я его излияния.

– Вот именно.

– А вам не кажется, что сначала этот вопрос нужно было обсудить с ней самой?

– Именно потому вы здесь и находитесь…

– Но вы же ничего обо мне не знаете. Я могу оказаться женатым человеком, вором, убийцей, да кем угодно!

– Утопающий хватается за соломинку. Меня сейчас не волнует ваше прошлое. Всему свое время. Меня беспокоит моя дочь. И для меня важно то, что она думает о вас…

– Весьма польщен оказанной мне честью, но не уверен, что смогу вам помочь.

Он снова приложился к своему бокалу.

– Мое имя и положение могут весьма помочь честолюбивому человеку.

– В этом у меня нет никаких сомнений.

– Тогда вам понятно, что я могу не только помочь…

– И это для меня не секрет… – Я старался держать себя в руках, но лицо выдавало меня с головой. Проклятый сукин сын! – Но по какому праву вы распоряжаетесь моей судьбой? Я хочу, чтобы вы оставили меня в покое!

– Вы однажды уже женились на ней, – заметил он.

– Мы просто хватили лишнего. Я понятия не имел, с кем имею дело.

– Теперь это вам известно…

– Мне ничего от вас не нужно. Оставьте меня в покое.

Эзра Добсон лениво перекатывал свой бокал в ладонях.

– И как вы оцениваете свое безразличие к моему состоянию? Может ли эта сумма ограничиться миллионом долларов?

Я обхватил руками спинку стула и удивленно посмотрел на него. Мне трудно было поверить в серьезность его предложения.

– Начнем именно с этой суммы, один миллион долларов. Никаких вопросов, копания в грязном белье, никакой ответственности. Мне нужно только ваше слово, что вы сделаете все от вас зависящее, чтобы вернуть ее к нормальной жизни. И если вы преуспеете…

Это не было реальностью. Это не могло быть правдой. Просто какие-то страницы из дешевого бульварного чтива.

– Один миллион долларов наличными… – снова произнес он.

Деньги, его влияние и Маргарет, мой зыбкий мостик в мое беззаботное прошлое…

– Нет. Простите, но я должен откланяться и пожелать вам спокойной ночи.

Я вежливо кивнул и, не дожидаясь ответа, направился к выходу.

– Прежде чем вы покинете стены моего дома, я хочу, чтобы вы видели это…

Я обернулся. Эзра Добсон достал что-то из ящика стола и протянул мне. К моему удивлению, это оказалось просто листом бумаги и к чеку никакого отношения не имело.

Это было ходатайство о расторжении брака, которое я подписал.

– Когда я понял, как к вам относится моя дочь, то не дал ход этой бумаге. Так что вы все еще женаты, Поль.

В комнате повеяло холодом. Характерный аромат Huella de Noche будоражил воспоминания. Мертвенно-бледное лицо появилось перед моими глазами…

– Тщательно обдумайте мое предложение и завтра дайте мне знать о своем решении, – раздался его голос откуда-то издалека. Ноги не слушались меня, мой взгляд был прикован к холодным переливам света в гранях хрустального графина. Я собрался с духом и вышел из комнаты…

У самого выхода я едва не столкнулся с двумя полицейскими. Это были Вебер и Рис. Мне пришлось посторониться, чтобы дать им пройти. По лицу инспектора было трудно судить о его эмоциях. Только легкий прищур глаз выдавал удивление. Я сделал вид, что все происходящее меня не касается, и полностью сохранял самообладание, хотя в форме эту парочку я увидел впервые.

– Мистер Джонатан хотел бы с вами побеседовать, сэр, – обратился ко мне Рашинг. – Если вы минуту подождете, то… – Он быстро направился к двери библиотеки и постучал. – Полиция, сэр.

– Проводите их ко мне, – раздался голос Эзры Добсона, а уже через минуту он приветствовал их в библиотеке. – Привет, Чарли…

Рашинг закрыл дверь, и все стихло.

– Рашинг? – послышался голос молодого Добсона.

– Да, сэр.

– Мистер Мэрфи еще здесь?

– Да, сэр.

– Проводите его ко мне…

Будь проклят тот день, когда я сбежал с тюремной фермы. Там у меня по крайней мере были мечты о нормальной жизни…

– Сюда, пожалуйста.

Я оказался в салоне, заполненном спортивными трофеями, фотографиями, книгами и прочей ерундой.

– Заходите… – пригласил Джонатан. – Чувствуйте себя как дома. С вами все в порядке?

– Да-да, спасибо.

– Тогда перестаньте дрожать. Хотите выпить?

– Нет, спасибо.

– Родни, – позвал он, – принесите бензидрин.