Загон

— Простите, — поспешил я исправить свою оплошность. — Я совсем не то хотел сказать. Просто, знаете ведь, как у нас говорят, раз попал в психушку… то есть, простите, в психиатрическую клинику, то и все тут, на всю жизнь с приветом! И пока человек здесь, будут ему колоть транквилизаторы, всякую дрянь, одним словом… — черт меня куда-то понес, лучше бы помолчать с умным видом, да доктора послушать.

— А вы бы меньше обывателей слушали, а то, наверно, еще и желтую прессу почитываете вместе с бульварными романами, — доктор даже фыркнула от возмущения. — Да вы успокойтесь, в этом вы не одиноки, стереотип у нас такой выработался. По причине невежества. Вот нам и приходится вести душеспасительные беседы с родственниками. Ладно, — она усмехнулась, — проехали, — и невозмутимо продолжила: — Вообще-то, для лечения депрессий, мы предпочитаем психотерапевтические методы, как правило, они эффективнее, нежели лекарственные. А сейчас, в нашем случае, главное — вывести вашу бывшую супругу из того состояния, в которое она себя загнала. Депрессия — вещь коварная и лекарств, как таковых, от нее нет. Да, всевозможные психотропные средства помогают, но лишь ненадолго. Здесь очень большую роль играет желание самого больного, желание преодолеть собственный недуг. Полагаю, у вашей жены определяется то, что мы называем функциональной депрессией, которая свойственна психически здоровым людям. Сейчас она в полной апатии, абсолютно безучастна ко всему, и мы должны пробудить её к жизни. А вы не бойтесь антидепрессантов, они не вызывают привыкания, но способны весьма эффективно скорректировать работу некоторых структур головного мозга, они помогают организму восстановиться. Это мы сделаем, надеюсь, а вот дальнейшее уже будет зависеть от нее. И, может быть, от вас, если ваша бывшая жена вам не безразлична. Пока об этом говорить, конечно, рано, но когда заберете её домой, я бы вам рекомендовала аромотерапию, успокаивающие ванны. Еще Фома Аквинский рекомендовал при хандре принимать ванны. Хорошей релаксации способствует и музыка. Но все эти рекомендации я дам вам перед выпиской.

— Спасибо вам огромное! — с чувством произнес я. — Скажите, а могу я её увидеть?

— Нет, сейчас она лежит, а у нас запрещено посещение больных в палатах. Но как только начнет вставать, никаких возражений, обязательно увидитесь.

Я покидал кабинет врача с двояким чувством. С одной стороны, доктор мне очень понравилась, я перестал опасаться того, что в «психушке» мою(!) Татьяну моментально превратят в овощ, но с другой… я мысленно видел ее в больничной палате не одну, а в окружении психически больных людей, и это никак не добавляло мне оптимизма. Так я и шел понуро по коридору отделения, пока не преградила мне дорогу огромного роста девица в больничном халате. Я поднял голову, ибо она была сантиметров на двадцать выше меня, и уставился прямо в её бесцветные глаза.

— Ты что уставился, мордоворот? — грозно пробасила она.

— Разрешите пройти, — самым миролюбивым голосом попросил я, а боковым зрением уже начал высматривать поблизости кого-нибудь из медперсонала.

На стульчике невдалеке сидела невысокого роста медсестра и безучастно смотрела в окно. Да, помощи от такой, в случае чего, будет маловато. Я попытался обойти больную, но не тут то было. Она расставила свои огромные ручищи и буквально проревела:

— Что, падла, попался? Думаешь, спрятался от Вики, да? Ты, сука, думаешь, Вика тебя не достанет?

Черт ее знает эту больницу, что тут и какие порядки, растерянно я крутил головой, надеясь на медицинское вмешательство и, как оказалось, напрасно, ибо в следующий момент громадный кулак Вики впечатался мне прямо в челюсть. А силища у безумной девицы была такой, что я отлетел на пару метров, врезался в стоящий у стены ряд стульев и с грохотом рухнул на пол. Без преувеличения это был нокдаун!

В отделении поднялся невообразимый переполох, откуда ни возьмись, слетелся теперь уже многочисленный медперсонал, понабежали больные и посещавшие их родственники, все вопили, кричали, галдели, охали и ахали. Мою обидчицу, худо-бедно, удалось скрутить, а сделать это было, отнюдь, не просто, она брыкалась, кусалась, молотила кулаками и неистово вопила:

— Из-за этой паскуды я здесь свою молодость загубила! Он мне за все ответит!

Причем, это были самые невинные ее выражения, остальные были просто непечатными. Когда амбалку все же увели, меня осмотрели на предмет поломанных костей, каковых не обнаружилось, и опустили с миром, однако даже не извинившись. «Да, — потирал я ноющую челюсть, — а Таня-то там осталась!. Надо быстрее её вызволять.»

Об этом я и думал всю дорогу до дома, пока мои раздерганные мысли не были прерваны телефонным звонком:

— Пап, привет! — Звонкий, родной голос.

— Привет, малыш. Как ты? Все нормально?

— Да, у нас все хорошо. Я волнуюсь о маме, никак не могу до нее дозвониться. Ты, случайно, не знаешь, где она?