Заговор конца света

Большинство героев книги объединены принадлежностью к Свободному Народу. Свободный Народ — это народ, следующий Закону, то есть признающий приоритет высшего начала. Но так было не всегда. Согласно легенде, первым Господином Джунглей стал Тигр, совершивший первое убийство. Ему на смену пришла Серая Обезьяна, однако даже незаурядная подражательная способность оказалась не в силах заменить подлинные ум и талант. И тогда Первый из Слонов — воплощение Мудрости — постановил:

«Первый ваш Господин принес в джунгли Смерть, второй — Позор. Теперь пришла пора дать вам Закон, которого вы не смели бы нарушать. Теперь вы познаете Страх и, увидев его, поймете, что он господин над вами, а все остальное придет само собой».

Владычеству людей-тигров и людей-обезьян положило предел появление Человека. Никто из Народов Джунглей не в состоянии выдержать взгляд Маугли, даже Шер-Хан, Большой Тигр, самый свирепый хищник. Оправдалось древнее пророчество: «Ты научил человека убивать, а он все перенимает быстро». Но «каинов грех» — дар Первого из Тигров — на долгие века отравил людское существование.

Об этом свидетельствует вся история человечества: «кровавая и удивительная, великая и бесчеловечная, потрясающая воображение взлетами мысли и падениями в глубочайший мрак, под удары грязных дубин, в костры, в лагеря, в ужас войн, в мир тупоумно-наглого человека жрущего, в генезис пыжащихся ничтожеств»^{57}.

«История человечества» — так называется повесть Л. Шепарда, описывающая мир, который может служить символом человеческой цивилизации после Великой Катастрофы (страшного открытия первоубийцы). Миром правят Капитаны — бессмертные клоны, за столетия безраздельного владычества выродившиеся в окончательно лишенных человеческих чувств существ. Эти «кукловоды» смотрят на людей как на сырье для жестоких и кровавых забав, таким образом взбадривая свои угасающие инстинкты.

Диффузный вид в своем большинстве, загипнотизированный (в прямом смысле) могуществом Капитанов, безропотно сносит хищнический произвол. «Плохие Люди сжигали наши дома и крали наших женщин. Обезьяны крали наших детей. Тигры смущали нас своей красотой и силой…»^{58}.

Уолл, звероподобный лидер Плохих Людей, возглавляет восстание против Капитанов. Утонченному садизму деградировавших властителей он противопоставляет ярость берсерка, сеющего смерть. Но откровенный восторг от возможности безнаказанных убийств вызывает ужас и отвращение даже у его ближайших соратников. «Он был с ног до головы покрыт небольшими ранами, его рубаха и лицо были залиты кровью, и он выглядел героем, однако такого героя мы — жалкие последователи законов, написанных другими героями несколько тысяч лет назад, — уже не хотели превозносить».

Совершенно очевидно, что по своей природе Уолл ничем не отличается от прислуживающих Капитанам хищных антропоидов. «Наружу вырвалось все его безумие. Он боролся за то, чтобы мир оставался диким и отвратительным, ему под стать». Хищников всегда выдают глаза, характерный взгляд адаптанта в критические моменты: «такого исступленного выражения безграничного бешенства не могло быть в глазах существа человеческой природы — на бешенство такой силы человек просто не способен»^{59}.

Но за притчевой основой повести Шепарда скрываются и более глубокие планы. Взять то странное волнение, которое испытывает главный герой при виде тигра — ощущение прикосновения к бесконечности, когда за обликом самого могучего существа на Земле открывается первозданная мощь Творца[6]. «Даже если Капитаны несли ответственность за то, как все в мире обернулось, тигры — не их вина; я был уверен, что либо тигры, либо еще какие-нибудь твари вроде них существовали всегда, чтобы люди не забывали, на каком они свете».

Слово «агрессия» происходит от латинского «adgradi»: «gradus» — шаг, «ad» — на. То есть на-ступать, наступление, экспансия. Одной из самых характерных черт человеческой цивилизации является непрерывное отодвигание границ освоенной Ойкумены. Импульс, который лежит в основе поведения агрессора, всегда выходящего за пределы дозволенного, может одновременно стать источником исследовательского инстинкта. «Между прочим, психологи знают, что высокий творческий потенциал личности часто сочетается с высоким уровнем агрессивности» 12.

Свобода, в том числе и свобода познания — всегда риск. И нужно обладать незаурядной смелостью, чтобы сделать хотя бы первый шаг по территории Неизвестного. В повести Стругацких «Пикник на обочине» ее символизирует Зона — загадочная область пространства, полная смертельных ловушек и ошеломляющих открытий. Она находятся в фокусе интересов самых разных людей, в первую очередь — сталкеров, тех «отчаянных парней, которые на свой страх и риск проникают в Зону и тащат оттуда все, что им удается найти»^{60}. Сталкерство может служить олицетворением этой неуемной жажды, подвигающей человечество к взятию все новых и новых рубежей, не задумываясь о последствиях.