Заговор против Сталина

Работали на совесть. Антуан вертел баранку, Гуссак подпрыгивал рядом на сиденье и что-то заливисто кричал. Машину тряхнуло, автомат запрыгал по дороге – Гуссак выругался и угомонился. В первой машине маячил Дунаев, призывно махал руками, чтобы не стреляли. Вражеская колонна отступила в лес, где стрельба прекратилась, но пехотинцы, залегшие у дороги, хорошо просматривались. Машины пролетели по дороге мимо эсэсовцев.

Клаус Шенк затормозил уже в лесу – увлекся. Люпье прерывисто газовал, манипулировал рычагом, переключая передачи. С «достоверностью» явно перестарались – двигатель вышел из строя, чихал и кашлял, из-под капота валил дым. Пара рывков, и машина встала в двадцати метрах от опушки. Люди, кашляя, вывалились из нее, схватились за грудь, поползли на четвереньках. Притворяться сейчас не приходилось – действительно намаялись.

К ним подбежали люди в защитных комбинезонах, помогли подняться. Клаус и Антуан смачно ругались – один по-немецки, другой по-французски. Клауса охотно «приняли» в ряды «Шарлемань» – служить в дивизии этническим немцам никто не запрещал.

– Что происходит? Кто вы такие? – беспокойно вопрошал мужчина в форме гауптштурмфюрера. – Вы нормально себя чувствуете?

– Да, гауптштурмфюрер, спасибо. Главное, что мы живы, – Павел усиленно изображал последствия контузии, качался, закатывал глаза. – Это не моя кровь, гауптштурмфюрер – слава богу, я цел. Чего не сказать о большинстве наших парней…

Он украдкой наблюдал, как из первой машины выводят Дунаева – Сан Саныча трясло так, что очки стучали по носу. Остальные выходили сами, но тут же падали в траву. К ним подбежал военнослужащий с медицинской сумкой – хотелось надеяться, что не эксперт по бычьей крови.

– Обер-штурмфюрер, вы можете объяснить, что случилось? – прокричал эсэсовский офицер.

– Виноват, гауптштурмфюрер, – язык у Павла заплетался, речь выходила скомканной. – Обер-штурмфюрер Кассен, командир сводной ротной группы. Нас было семьдесят восемь человек, дислоцировались в Шабли – это на севере. Получили приказ от обер-штурмбанфюрера СС Остера выдвинуться в район Конте. Приказ был доставлен фельдъегерем-мотоциклистом. Приказывалось в сжатые сроки перекрыть эту дорогу, выступать нужно было немедленно. О вашей колонне было известно, планировалось, что до вашего прибытия мы возьмем под контроль Конте и вас встретим… Мы проследовали через скалы, выехали на лесную дорогу. Это был какой-то ад, гауптштурмфюрер… – Павел качнулся, мрачный эсэсовец поддержал его. – Думаю, ждали вас, но мы вас опередили, первыми вошли в этот проклятый лес… Вам повезло, гауптштурмфюрер, ваши люди целы…

– Перестаньте мямлить, обер-штурмфюрер! – разозлился Боннэр. – Рассказывайте внятно!

– Прошу простить, – Павел боялся переиграть. – Нам перекрыли дорогу, и мы попали в засаду, а в ней участвовали не меньше ста партизан. Ума не приложу, откуда у них такие силы, это же целая армия!.. У нас были два легких грузовика с боеприпасами – их подорвали в первые же минуты. У партизан есть батарея минометов, они не жалеют боеприпасов… Это был ад, гауптштурмфюрер… – твердил, как попугай, Романов. – Погибли почти все… Нам удалось под огнем развернуть две машины. Нас было человек пятнадцать, выжили только шестеро… Эта дорога перекрыта, даже не думайте туда соваться. Минометный обстрел не поможет. Маки не дураки, они отступят, дадут вам отстреляться, а потом опять займут позиции.

– Но здесь нет другой дороги… – Боннэр кусал губы.

– Дорога есть, – возразил Павел. – И я весьма сожалею, что мы ею сразу не воспользовались. Уверен, что сейчас она свободна, ведь все силы партизан здесь, и перебросить их в ущелье Карбен они попросту не успеют.

– Ущелье Карбен? – озадачился Боннэр. – Да, мы знаем эту дорогу. Но она далекая, объездная, мы потеряем лишний час…

– Не совсем так, гауптштурмфюрер. Вы потеряете минут тридцать. Но разве есть другой выход?.. Дело ваше, но сохрани я своих людей – непременно бы ею воспользовался… Нужно ехать назад, через километр повернуть на развилке, сделать дугу, а потом пройти пару километров по ущелью. Вы подойдете к горе Манжино с северо-восточной стороны и нанесете внезапный удар с севера по Конте… Маки решат, что вы уходите, им и в голову не придет, что вы воспользуетесь объездной дорогой… Впрочем, поступайте как хотите, гауптштурмфюрер, у вас есть свой приказ. Нам же осталось лишь добраться до Шабли и доложить об этом позорном провале…

Павел в изнеможении опустился на траву и вынул из кармана мятую пачку «Житана».

Гауптштурмфюрер сильно нервничал. Мысль о постановке в голову не пришла. Акцент «обер-штурмфюрера Кассена» можно было списать на что угодно. Все выглядело естественно и убедительно… Стонали от боли, ползая по траве, «выжившие»… Объездную дорогу он знал, таковая значилась на карте. Но воспользоваться ею на ум не пришло – с какой, позвольте, стати?

– Вашим людям требуется медицинская помощь? – мрачно спросил он.

Павел отмахнулся.