Загробная жизнь или последняя участь человека

А что душа при своих отправлениях находится в известной зависимости от тела, это — другой вопрос. Мы отнюдь не отрицаем зависимости души от тела, но должны сказать, что весь вопрос об этой зависимости сводится только к тому, что душа зависит от тела не по своему бытию или существу, а только по проявлению своего бытия, по своей деятельности, причем она пользуется телом, как своим покорным орудием, так что зависимость ее от тела можно сравнить с зависимостью государя от его министров, чрез которых он отдает свои приказания. Очевидная ошибка материалистов заключается в том, что они смешивают существо души с условиями и обстоятельствами, сопровождающими ее деятельность, смешивают, значит, совершенно разнородные и несравнимые вещи. «Как желчь есть отправление печени, точно так же, — говорят материалисты, — мысль есть отправление мозга». Но ведь желчь сама — вещь чувственная, осязаемая, тогда как мысли мы не можем ни видеть, ни осязать. Причина и ее произведение оказываются разнородными, несоизмеримыми предметами.

Душевные явления тесно связаны с телесными, и каждому духовному акту, ощущению, представлению или отвлеченной идее неизбежно соответствует какое-нибудь физическо-химическое или вообще механическое изменение в нервно-мозговых тканях. Это и понятно. Человек — не бестелесный дух, и пока он живет в условиях своего настоящего существования, нельзя думать, чтобы душевные явления, каково бы ни было их начало — духовное или материальное, происходили вне связи с телесными, так, чтобы телесные явления в одном и том же человеке шли своим чередом, а душевные — своим. Этим объясняется и доказывается единство только действий, а не деятелей, только связь, а не единство и не тождество душевных явлений с материальными, точно так же, как нельзя, например, заключать о единстве или тождестве телеграммы с распространением электрического тока по проволоке.

Не душа есть продукт телесного организма, как говорят материалисты, но наоборот — тело есть, можно сказать, произведение души, орудие ее, которым она распоряжается по своему благоусмотрению. Состоя из различных составных частей, из различных элементов видимого мира, составляя, в некотором смысле, случайную форму природы, тело должно подлежать разрушению со стороны сил природы при враждебном столкновении с ними: оно, так сказать, разбивается в наших руках, как хрупкая посудина. Но душа наша, как самостоятельное духовное существо, хотя и соединенное с телом, однако отличное и независимое от него по своему бытию и существу, не может подлежать разрушению; она бессмертна.

В-третьих, душа человеческая есть не индивидуальное только, мыслящее и действующее, но — сверх того — самосознательно-личное существо. На все наши мысли, желания, стремления, словом — на всю нашу умственную и нравственную жизнедеятельность мы налагаем печать нашего самосознания, делаем ее нашим личным достоянием. Мы сознаем себя, непрерывно и неизменно, одним и тем же существом от первого пробуждения в нас сознания и до последнего момента нашей жизни; мы постоянно отличаем себя от всего, что вне нас и что — не «мы». Если индивидуальная (обособленная) жизнь свойственна еще в низшей степени и всем животным, то лично-самосознательная жизнь принадлежит на земле исключительно одному только человеку: животные живут как бы во сне, жизнь их сливается с жизнью природы. Один человек является существом личным, всегда и во всем проявляющим и сохраняющим свое «я»: свет самосознания озаряет и освещает весь путь, все течение его жизни; и будучи однажды возжжен, этот внутренний свет не может уже потухнуть, а пребудет навсегда светильником, светящим и горящим (ср.: Ин. 5, 35).