Закат. Начало (СИ)

— О боже, Джулия, не разочаровывайте меня еще больше, — прошептал Генри. — Я уже вижу лицо моего босса. Тема планерки будет звучать так: «Закат. Начало». Начало заката великолепной карьеры молодого и преуспевающего агента Интерпола. Черт, я должен был стать легендой, а стану посмешищем.

— Генри, я не понимаю.

— Какая самая дорогая картина здесь? — встряхнул он девушку за плечи, подведя еще ближе к стене.

— Я не знаю, — пожала она плечами, — Пикассо.

— Ты знаешь, — разозлился Генри, но ему так хотелось прикасаться к ней, даже сейчас, когда он точно знал, что в ней его погибель.

Он сжал ее плечи еще сильнее, отчего вокруг пальцев мужчины образовались красные следы. Джулия вскрикнула, а Генри зашептал:

— Гоген. «Когда ты выйдешь замуж?» Какое символичное, однако, название. Она стоит триста миллионов долларов. — Он коснулся ее уха и заметил, что девушка закрыла глаза, задышала чаще, облизнула пересохшие губы.

— Адреналин. Он повышает уровень бодрствования, энергию и активность, вызывает психическую мобилизацию, реакцию ориентировки и ощущение тревоги, беспокойства или напряжения. Адреналин генерируется при пограничных ситуациях. Ситуациях, при которых возникает серьёзная опасность для жизни. Страх быть разоблаченной вперемешку с желанием моих прикосновений. Правда впечатляет, Джулия? Это так чертовски заводит, что даже страшно, — носом он потерся об ее шею. — Что ты ему сказала? Что напичкала меня снотворным или ударила кулаком в нос и я провалялся всю ночь на полу без сознания?

Джулия откинула голову на плечо агента и застонала:

— Обожаю, когда ты умничаешь — это так соблазнительно.

Генри разжал пальцы, отпустив плечи Джулии. Затем отступил назад, и девушка чуть не упала на пол, но удержалась на ногах. Брикман довольно грубо схватил ее за руку. Это было так не похоже на воспитанного и утонченного агента.

Но сегодня в этом зале прошлое было забыто, все было иначе.

— Идем ближе, дорогая. Вот тут, в самом центре картины.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, Генри. Тео сказал, что частный детектив следил за тобой и обнаружил картину у тебя в номере. Я лишь сказала, что знаю.

— И когда он тебе это сказал?

— Он позвонил мне, когда я зашла в кабинет следователя.

— А зачем он поменял дверь в гостинице?

— Чтобы не пугать постояльцев! Что тут непонятного? Кто будет жить в гостинице, в двери которой куча дыр?

Генри разжал пальцы. Ее рука безжизненно упала. На несколько мгновений Генри замер и, глядя в глаза Джулии, покачал головой:

— А я обожаю, когда ты врешь — это не менее соблазнительно.

Глава 18

Генри удивленно присвистнул, выглянув из открытого окна такси, когда желтый автомобиль с шашечками на боку остановилсся возле дома следователя афинской полиции Тома Коккинакиса. Толстые шины прошуршали по гравию. Брикман не глядя отдал идеально ровную купюру в окно и на ощупь толкнул дверцу авто, захлопывая. Генри не ожидал, что жилище следователя окажется трехэтажным коттеджем площадью не менее ста семидесяти квадратных метров. Дом был оштукатурен и окрашен в спокойных пастельных тонах. Бежевый колер стен приятно сочетался с персиковыми вставками над окнами и балкончиками. Садовая дорожка из гравийного щебня вела к широкой лестнице на большую открытую веранду второго этажа. Первый уровень здания располагался в цокольной части, где, судя по окнам, находилась вместительная гостиная.

Потянув толстую кованую ограду на себя, Генри ступил на аккуратно подстриженный зеленый газон, методично поливаемый импульсными разбрызгивателями по углам ухоженной лужайки. Петли калитки скрипнули, и в окнах на втором этаже зашевелились шторы. Поднявшись по лестнице, Брикман подошел к белоснежной двери с объемным декоративным номером квартиры на ней. Цифра сто восемьдесят семь располагалась на ветке оливы, на концах которой сидели четыре небольших голубя. Едва коснувшись полотна костяшками пальцев, Генри постучал и улыбнулся, ожидая встречи с хозяйкой дома.

Дверь мгновенно распахнулась, как будто открывший стоял прямо за ней все это время, и неожиданно Генри получил сразу два страстных поцелуя, по одному на каждую щеку.

— Мое имя… эмм, — засмущался Генри, улыбаясь и краснея.

— Ваше имя мне и так известно, — заохала немолодая, но все еще привлекательная гречанка. — Вы Генри Брикман, тот самый приезжий следователь. К сожалению, Тома нет дома.

— О, я, — Генри обернулся, посмотрев на отъезжающее такси, — я думал, он еще не уехал, хотел обсудить кое-какие детали нашего дела по дороге в участок.

Женщина распахнула дверь шире.

— Ничего страшного, нам ведь это не помешает раззнакомиться, верно? — подмигнула хозяйка с пышными черными волосами, собранными в прическу в греческом стиле. Все волосы оставались на виду. Мягкие завитые локоны закрывали ключицу, а некоторые пряди были зафиксированы на затылке. Хозяйка дома провела гостя в кухню и усадила за широкий дубовый стол.

— Здесь довольно одиноко в будни, но я всегда нахожу себе занятие, — махнула она на подоконник, заставленный ухоженными горшочками с домашними растениями. Все они выглядели свежими и цветущими.