Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Наконец, через Бройтигама была предпринята попытка заручиться поддержкой Розенберга. Если военные не могли рассчитывать на то, что их представителем станет Кейтель, то, возможно, министр восточных оккупированных территорий представит этот вопрос с политической точки зрения? Однако Розенберг не захотел снова подставлять свою голову. На мгновение министр восточных оккупированных территорий забыл о своей антимосковской предвзятости; если бы движение Власова похоронили, то же самое случилось бы и с его сепаратистскими комитетами. Информированный о том, что вопрос должен был быть решен лично Гитлером, он направил в ОКВ своеобразный план использования Osttruppen в психологической войне, призывая к назначению полномочных представителей министерства восточных территорий в каждую группу армий «для контроля и политического руководства этой деятельностью». В конце концов, Розенберг позволил убедить себя уведомить Кейтеля о своем желании вместе с Йодлем встретиться с фюрером – по поводу Власова. Также он направил Борману новый проект по созданию комитетов для различных советских национальностей, а также заявление с целью показать одобрение Власовым будущего создания суверенных Украины и Кавказа.

Успокоив свою совесть – как и настойчивых помощников, – Розенберг отправился на Украину. В его отсутствие 8 июня 1943 г., на совещании с Кейтелем и Цейцлером, Гитлер нанес движению Власова последний удар.

Одной из причин, по которой Кейтель настаивал на том, чтобы передать решение всей проблемы фюреру, была перспектива объединения РОА, предложенного ради поражения советских войск в одной из основных листовок, использовавшихся в операции «Серебряная полоса». Само по себе это не вызвало гнев фюрера. Отделяя психологическую войну от политических намерений, Гитлер не видел ничего пагубного в подобных обращениях, даже несмотря на то, что они превышали санкционированные ограничения на использование имени Власова. Реальная опасность, как считал фюрер, заключалась в политических последствиях, которые не Красная армия, а некоторые немцы, такие как Клюге, усматривали в этой тактике. Важно было держать власовскую пропаганду именно таким образом: не допускать ее разрастания в действительно политическое движение. Германия не нуждалась в лидере-коллаборационисте из коренных жителей России: «Нам следует избегать даже малейшей поддержки мнения, будто таким образом [возвеличивая Власова] мы могли бы на самом деле найти компромиссное решение – что-то наподобие так называемого свободного или национального Китая (Ван Цзинвэя)[93] в Восточной Азии».

Как Кейтель перефразировал пожелания фюрера, «мы рассматриваем подписание этих пропагандистских листовок Власовым и национальным комитетом как чисто пропагандистское действие».

Решение Гитлера ограничило Власова предоставлением своего имени для немецких пропагандистских обращений, адресованных другой стороне линии фронта. Что касается оккупированной территории, то «мне вообще не нужен в наших тыловых районах этот генерал Власов». Любопытно, что Гитлер ощутил то, что не смогли почувствовать многие из немецких покровителей генерала: перспективу, что РОА и ее политическое руководство могли бы однажды порвать с нацистами. «Мы не должны передавать [Osttruppen], – заключил Гитлер, – третьим лицам, которые получают их в свои руки, а затем говорят: «Сегодня мы с вами, и завтра нет».

В очередной раз Гитлер оказался более последовательным, чем его «гибкие» подчиненные. Непримиримый характер германо-русских отношений, как их видел Гитлер, наглядно проявился в его замечании о том, что «если бы коллаборационисты выступали против интересов своего народа [сотрудничая с Германией], то у них не было бы чести; если бы они пытались помочь своему народу, они были бы опасны». Учитывая цели и методы фюрера, серьезное политическое сотрудничество Третьего рейха и антисталинистской России было попросту невозможным.

Решение фюрера сигнализировало о внезапной приостановке кампании политической войны. На одном из совещаний Гитлер разрушил планы трех групп, которые работали, хотя и с противоположными целями, над различными вариациями политических вопросов. Он нанес решительный удар по политике противодействия Коху Розенберга и по продвижению последним нерусских сепаратистов, по армейским сторонникам более крупных и лучших Osttruppen и по защитникам политического движения Власова.