Заклятие древних маори. Последний занавес

– Простите Бога ради. Мое мнение? – Дайкон сунул руки в карманы и сжал кулаки. Остальные так и пожирали его взглядами. – Дело в том, сэр, что вся эта история для меня – полная загадка. Во всяком случае, лично я не нахожу ей логичного объяснения.

– Значит, вы согласны со мной? – спросил доктор Акрингтон.

Дайкон замялся.

– В чем дело, черт побери? – нетерпеливо спросил Гаунт.

– Говорите же, Белл. В противном случае мы решим, что ваше молчание – знак согласия.

– Ничего подобного, – вдруг услышал Дайкон свой голос будто со стороны. – Я категорически не согласен с выводами доктора Акрингтона.

II

Дайкон знал, что его вялые потуги объяснить свои подозрения покажутся надуманными.

– Ваша логика вполне убедительна, – пытался оправдаться он. – Но беда в том, что она ровным счетом ни на чем не основана.

– Напротив, – с пугающей мягкостью возразил доктор Акрингтон. – Мои выводы основаны на наблюдениях за этим человеком, размышлениях о его характере, а также одном важнейшем и неопровержимом факте – отсутствии тела.

– Мне все эти доводы кажутся несколько натянутыми, – сказал Дайкон. – Как в детективных романах, например. Квестинг ведь не знал, что на концерте зайдет речь про легенду о гибели той девушки в Таупо-Тапу. Откуда он мог это знать? А раз так, то вряд ли он мог предвидеть, что его ужасный крик отпугнет маори, вселив в их души священный трепет.

– Дурачок ты, – снисходительно произнес Гаунт. – Неужели ты не понимаешь, что крикнул-то он именно после того, как услыхал на концерте эту легенду? В противном случае все обошлось бы и без этого леденящего вопля.

– Вот именно, – кивнул доктор Акрингтон.

– Что вы на это скажете, мистер Белл? – спросил Фолс.

– Да, это верно. И даже чересчур. Как будто нарочно состряпано. Как чашечки китайского фарфора, упакованные так тесно, чтобы не допустить ни малейшего сотрясения. Боюсь, мои возражения покажутся вам умозрительными, но я просто не могу представить, как Квестинг прячет маскарадный костюм в иссякший гейзер или швыряет манишку в кипящую грязь. И куда бы он делся потом?

– Вполне вероятно, что где-нибудь неподалеку от источников его поджидала машина, – предположил доктор Акрингтон.

– Около полуночи там проходит товарный поезд, – добавил Смит. – Квестинг мог бы вспрыгнуть на него. Черт побери, надеюсь, что вы правы, док. Слишком уж жутко представить, как он мог там свариться. Брр!

Миссис Клэр испуганно вскрикнула, а доктор Акрингтон выругал Смита.

– Прекрати, Берт! – посоветовал приятелю Саймон. – Нечего всякую чепуху болтать.

– Во, блин, я же ясно сказал: надеюсь, что док прав. Чё вы на меня взъелись-то?

Септимус Фолс поспешил перевести разговор на другую тему.

– Мистер Белл, – произнес он, – а можете ли вы сами предложить какое-либо иное толкование случившегося?

– Боюсь, что нет, – со вздохом ответил Дайкон. – Следов я, правда, сам не видел, но все-таки не думаю, что на обвалившейся земле мог остаться старый отпечаток. Поэтому мне кажется, что обвал кем-то подстроен. Да и Квестинг, по-моему, был не настолько пьян, чтобы свалиться в кипяток. С другой стороны, убийце трудно было рассчитывать на то, что в ловушку попадется именно Квестинг. Ведь с таким же успехом оступиться в том месте мог бы и Саймон или еще кто угодно. Как мог убийца догадаться, что именно Квестинг первым уйдет с концерта?

– Вы не думаете, что это несчастный случай, однако и противоположную точку зрения вразумительно обосновать не в состоянии. Моя версия кажется вам логически оправданной, но тем не менее вы ее отвергаете. Мне кажется, мистер Белл, – резюмировал доктор Акрингтон, – что вы можете уже передохнуть и дать слово другим.

– Спасибо, сэр, – с видимым облегчением произнес Дайкон. – Так и в самом деле будет лучше.

Он обогнул стол и уселся рядом с Барбарой.

С этой минуты остальные мужчины перестали его замечать. Тем более что в число подозреваемых он никак не попадал. Когда раздался тот душераздирающий вопль, Дайкон был вместе с миссис Клэр и Барбарой, а к Таупо-Тапу не мог приблизиться ни до, ни во время, ни после концерта.

– Даже этому придурковатому мужлану Уэбли, – сказал доктор Акрингтон, – не пришло бы на ум – которого у него нет, ха-ха, – подозревать Белла.

Дайкону почему-то стало неловко, словно его отнесли к касте неприкасаемых.

– Что же до остальных, – с важным видом произнес доктор Акрингтон, – то я не сомневаюсь, что Уэбли, в худших традициях дешевых полицейских романов, станет подозревать всех нас по очереди. В этой связи, на мой взгляд, нам бы следовало выработать общую линию поведения. Не знаю, в какие дали заведет нашего Шерлока Уэбли его неуемная фантазия, но мне уже известно, что пресловутый отпечаток ноги его весьма интересует. Кстати говоря, не ходит ли кто из вас в подбитых гвоздями сапогах или ботинках?

Признались только Саймон со Смитом.

– Я и сейчас хожу в таких ботинках, – обиженно фыркнул Смит. – На мое жалованье бальные туфли не купишь! Во, полюбуйтесь!

Он вскинул ногу и поставил на край стола отвратительно грязный ботинок.

– Нет уж, спасибо, – покачал головой Гаунт.