Заколдованная усадьба

Катилина с видимым удовольствием вглядывался в лицо старого приятеля.

Вскоре Гракх очнулся от задумчивости, потер рукой лоб и, казалось, превозмог свою грусть. Однако же к нему не вернулась более та игривая веселость, которую поначалу вызвало у него неожиданное и такое оригинальное появление давнего однокашника, с именем и особой которого его связывали тысячи приятных воспоминаний.

- Ах, чтоб тебя! - вскричал внезапно Катилина, заметив, что лоб его приятеля разгладился.- Ты стал еще красивее, чем раньше.

Гракх только усмехнулся.

- Ты, видно, на самом деле ищешь службу, если решил упражняться в лести.

- А ты чертовски освоился с ролью барина, если всякий знак внимания принимаешь за лесть.

- Постарайся же избегать пустых знаков внимания и лучше начни рассказывать, где ты обретался все те пять лет, что мы не виделись.

- Как это! Без трубки? Без сигары? - спросив Катилина, озираясь вокруг.

- Обернись, и все найдешь позади себя.

Катилина протянул руку к соседнему столику, где в нарядной фарфоровой шкатулке лежали гаванские сигары. Он осмотрел сигару со всех сторон, покивал головой и причмокнул.

- Теmрога mutantur! - пробормотал он, закуривая.- Помнишь ли ты времена, когда мы с таким трудом могли сложиться на дрянную пачку Drei Kőnige?

Гракх мечтательно улыбнулся.

- Ты не голоден? - вдруг спросил он.

- Покамест нет, я приехал сюда после завтрака у твоего почтенного мандатария.

- Ха, ха, ты уже познакомился с ним?

- Не только с ним, братец, но и с твоим бесценным Гиргилевичем и даже с ключником твоей Заколдованной усадьбы.

- С Костей Булием? - быстро спросил Гракх и привстал с кушетки.

- С ним самим.

- Когда, где, как? - спрашивал Гракх, охваченный каким-то странным любопытством.

- Погоди, ведь ты хочешь, чтобы я рассказал тебе мой curriculum vitae с того времени, как мы расстались.

- Отчего же ты не начинаешь, нудный ты человек?

- Сперва ты должен принять мое условие.

- Какое?

- В ответ ты должен рассказать мне свою историю.

- По первому твоему требованию, хотя мне нечего! рассказывать.

- О, и моя история очень коротка.

- Начинай же.

Катилина выпустил огромный клуб ароматного дыма, устроился поудобнее в кресле и начал:

- Как тебе известно, я, приняв на себя авторство твоих опрометчивых стишков и находясь под угрозой исключения из всех школ австрийской империи, решил уж заодно выкинуть еще штучку и при первой же оказии здорово отдубасил нашего директора.

- Бедняга в течение месяца не мог подняться с постели.

- После такого номера нельзя было и часу оставаться в Самборе.

- Ты исчез, даже не попрощавшись с нами.

- Ни с вами, ни с моими многочисленными бородатыми и голощекими кредиторами. Я удрал сразу же, как спустил шкуру с подлеца директора.

- Куда же ты подался?

- Тебе в жизни не догадаться!.. Прямым ходом в монастырь.

- В монастырь!

- На другой же день я стал братом добромильских отцов униатов.

-Возможно ли? - вскричал Гракх, разражаясь хохотом.

- На мое счастье, как раз в это время умер монастырский эконом, а почтенные отцы заключили по моей физиономии, что я должен разбираться в съестных припасах и сумею заменить им покойника.

- И приняли тебя в свое лоно, тебя, величайшего из еретиков на земле!

- Приняли без лишних слов и церемоний. Я облачился в униатскую рясу, получил имя отца Пантелеймона и стал вице-губернатором монастырской кладовой, монастырских конюшен и свинарников.

- И дал монашеский обет?

- Только этого не хватало! Сперва надлежало выдержать обет послушания.

- И на этом твоя монашеская карьера закончилась?

- Более или менее. Тихая, спокойная монастырская жизнь с ее строгими правилами - это не по мне. Смейся, не смейся, но я свято верю в поговорку Nomen et omen. Меня зовут Дамазий Чоргут, и разве ты не чувствуешь, что в самом звуке этого имени слышится что-то ненадежное, непостоянное, авантюристическое.

- Стало быть, послушный этому звуку, ты удрал из монастыря? - смеясь, прервал его Гракх.

- В одно прекрасное утро я добрался до своего старого платья и исчез без вести и следа.

- И куда ты убежал?

- В Пшемысль, прямо на площадь, где набирали рекрутов. Я вступил в войско.

- Ты служил?

- Целых четыре года. Раз я был даже фельдфебелем, дважды капралом, но всегда спустя какое-то время должен был начинать свою карьеру de capo, то есть с простого солдата,- ответил Катилина со своим грубоватовеселым смехом.

- Как, ты трижды был разжалован?

- И, не пожелав терпеть подобную обиду в четвертый раз, решил покинуть армейские ряды.

- Ты дезертировал? - вскричал со страхом Гракх.

- За кого ты меня принимаешь? Существуют и другие способы уволиться из армии.

- Итак, ты освободился легально?

- Разумеется. У меня разболелась, видишь ли, грудь, я страшно охрип, так что еле-еле мог говорить и, пролежав несколько недель в германштадском госпитале, получил наконец долгожданное увольнение. И теперь я штатский.

Гракх молчал, о чем-то задумавшись.