Заколдованная усадьба

- Э, друг мой, ты обижаешь не только себя, но и меня.

- Вас, граф?

- Не забывай, что ты, как и я, Жвирский,- произнес тот торжественно.- А Жвирский - это имя, которое уступает разве что Сангушко или Радзивиллу.

Затем он еще раз сердечно пожал Юлиушу руку, сел в карету и подал кучеру знак трогаться.

Юлиуш вернулся в комнату и погрузился в размышления. Что означала эта неожиданная перемена в обращении графа? Зачем он с такой странной настойчивостью напоминал ему о родовом имени, даже как бы поставил его выше других своих титулованных соседей?

Три дня назад это наполнило бы его невыразимой радостью и первой его мыслью, первой мечтой, несомненно, была бы Евгения. Правда, и сегодня дружеские излияния графа искренне порадовали его, но лишь настолько, насколько они заслуживали этого сами по себе. Евгения занимала его мысли тогда лишь, когда он вспоминал об ее удивительном сходстве с прекрасной незнакомкой из Заколдованной усадьбы.

Но откуда же взялся такой сильный и пылкий интерес к незнакомке?

Юлиуш и сам не смог бы на это ответить.

А ведь как легко объяснить такое! Человеческий дух чувствует особое, непреодолимое влечение ко всему, что не поддается его разумению, что скрыто от его взора, одним словом, ко всему, что окутано загадочной тенью, туманом тайны.

Меланхолический мечтатель Юлиуш больше чем кто бы то ни было поддавался такому влечению. Он и прежде, мечтая об Евгении, мысленно видел скорее ту девушку, которую случайно застиг в саду Заколдованной усадьбы, чем молодую графиню, с которой познакомился в роскошном дворце. А с тех пор, как развеялось подозрение в двойной роли Евгении, значительно ослабло и прежнее ее очарование. Перед его глазами была молодая, хорошенькая, остроумная, богатая девушка из аристократической семьи и совершенно исчезла таинственная романтическая героиня, предполагаемая соучастница благородных замыслов, отважная носительница самых возвышенных надежд и мечтаний.

Теперь все эти качества слились в образе прекрасной незнакомки, все очарование прежней мечты перенеслось на нее одну. Юлиуш с восторгом вспоминал их последнюю встречу. Он видел ее так недолго, и все же каждая черточка ее лица так живо врезалась в память, как будто это ее верный портрет безотрывно стоял перед его глазами. Едва несколькими словами обменялись они в смущении и замешательстве, а ее свежий, звонкий, серебристый голосок до сих пор звучал у него в ушах. Как пленительна была вся ее стать, исполненная прирожденного достоинства, вспоминал он потом, мечтая о незнакомке.

- Но кто она? - в тысячный раз вопрошал себя юноша.- Кто прольет мне луч света на эту странную тайну? Кто мне раскроет эту…

Как бы в ответ на его вопрос в дверях показался лакей и доложил:

- Костя Булий, ключник Заколдованной усадьбы.

Юлиуш вскочил как ошпаренный.

- Что ты сказал? - крикнул он.

- Костя Булий хочет видеться с вами, вельможный пан,- ответил лакей, удивленный впечатлением, какое произвели его слова.

- Костя Булий здесь? - быстро переспросил Юлиуш, словно не совсем понимая.

- Он ждет в передней.

- Пусть войдет!

Лакей вышел, а за дверью пожал плечами и вполголоса буркнул:

- Вот поди же ты! Дивись, что крестьяне дрожат перед старым ключником, когда сам пан испугался его, как черта.

Через минуту Костя Булий стоял перед Юлиушем.

Лицо у старого великана было, как всегда, мрачное и суровое; он низко поклонился молодому пану, затем вытянулся во фронт и застыл, ожидая панскогй слова.

- Что скажешь, Костя? - спросил Юлиуш, который не мог скрыть, сколь неожиданен для него этот визит.

Костя Булий откинул седые волосы со лба и глуха проговорил:

- Три дня назад ясновельможный пан спрашивал меня, сможет ли он когда-нибудь узнать тайну нашей усадьбы…

- Да,- все более удивляясь, подтвердил Юлиуш.

- Я тогда ответил…

- «Узнаете скорее, чем думаете».

- Я свое слово держу, - с поклоном сказал Костя.

- Как? Ты пришел?..

- Звать ясновельможного пана в Заколдованную усадьбу для разговора.

- С дегтярем?

Костя молча поклонился.

- Когда? Сейчас? - как в лихорадке спрашивал Юлиуш.

- Через неделю, в двенадцать часов ночи, - торжественно ответствовал старый слуга.

- Через неделю, в двенадцать часов ночи,- машинально повторил Юлиуш.

- Ясновельможный пан подъедет к липовой аллее,- тем же тоном продолжал Костя.

- И там надо ждать?

- Да, ясновельможный пан.

- Ты придешь за мной?

- Я.

Тут старый слуга низке поклонился, видимо, собираясь уйти.

- Как, на этом твоя миссия кончается? - вскричал Юлиуш.

- Через неделю, в двенадцать часов ночи,- повторил Костя торжественным голосом.

- Я должен прийти один?

- Один.

Что-то, казалось, мучило Юлиуша, какая-то неотвязная мысль. Наконец, не в силах больше сдерживаться, он выпалил:

- А она?

- Она? - переспросил Костя, и на его суровом лице мелькнуло подобие улыбки.

- Ее я тоже увижу?

- Может быть.

- Может быть! - воскликнул Юлиуш и в лихорадочном возбуждении бросился на кушетку.

С низким поклоном Костя вышел из комнаты.

Юлиуш остался один, осаждаемый целым роем удивительнейших мыслей, догадок и предположений.

VI

ВАЖНЫЕ УЛИКИ