Закон долга

– Ночные сны, Свад, рассказываешь? – спросил Артем.

Он поежился от холодного ветерка. Посмотрел на небо. Оно уже заалело, скоро рассвет.

– Какие сны, брат, мы же с тобой ночью девок имели… – Свад светился словно новогодняя елка. Был он горд и сидел подбоченясь, снисходительно поглядывая на Козьму: мол, тебе такое даже и не снилось.

Артем по опыту знал: не надо оправдываться и выдумывать то, чего не было, нужно просто это игнорировать.

Он потрогал лоб гремлуна.

– Зажила рана, Свад. И видимо, хорошо ты себя приложил по голове. Такие сны – это тебе награда за труды.

Коротышка вскочил и возмущенно стал размахивать руками:

– Какая рана?! Какой сон?! Пойдем, Козьма, девки все подтвердят!

– Какая рана? А ты что, не помнишь, как тебя вчера лечили? – спросил Артем. – У тебя рог вырос, я его срезал, а рану залечил.

– Рог? – Гремлун задумался. – Что-то припоминаю… Мне казалось, это был сон.

– Нет, Свад, это был не сон, а то, что ты с девками кувыркался, вот это был сон.

– Не кувыркался я с ними, больно надо. Я что, ребенок? – неуверенно проговорил он и сел. Долго сидел с задумчивым видом и незаметно для Артема исчез.

Глава 7

К месту службы прибыли на исходе четвертого дня. Заходящее светило наполовину скрылось за темной полосой Северного леса, даже на вид сурового и вселяющего благоговейный трепет, а от мысли о его безграничности захватывало дух.

Только на востоке и западе были проплешины северной степи. Говорят, там пасутся неисчислимые стада туров и оленей. И там, на востоке, расположены загадочные города дикарей.

Лес сплошь состоял из орешника, очень похожего на земной лесной орех, и тянулся на десятки лиг с запада на восток. Он густо зарос мелкой порослью, так что нельзя было даже думать проехать через него на возах.

Проводник, которого позвал Артем, немного подумал и сообщил, что этот лес всегда обходили с запада, но это удлиняло дорогу на четверо суток. Он слышал, что перед самым набегом местные где-то прорубили просеку. Ее можно попробовать отыскать.

– Воржек, бери своих ребят и отыщите проход в этом лесу, – распорядился Артем, который не горел желанием еще несколько суток тащиться по степи. – Пошли нескольких бойцов в глубь леса, может статься, дорогу не проторили до конца. Не думаю, что просека далеко от наезженной дороги, ведущей к лесу. Не дураки же ее делали.

Посланные разведчики вскоре нашли новою дорогу, но она оказалась недостроенной. Метров семьдесят леса недовырубили. Не успели. Нежданная смерть настигла лесорубов.

Собрав бойцов и мужиков-переселенцев с топорами и пилами, выставив охранение, Артем распределил работу. Кто-то рубил молодую поросль, кто-то пилил толстые деревья, а кто-то обрубал сучья и уносил стволы в сторону.

Работа закипела. За пару часов прошли недостающие метры.

Артем первым проехал по проторенной в лесу просеке.

Вдоль нее по обеим сторонам был аккуратно сложен строевой лес. Мелкие деревья попилены на дрова. Ветви устилали влажную от сырости почву, давая возможность проехать груженым возам.

Тот, кто руководил работами, был сведущим в своем деле человеком.

Погибшие лесорубы лежали там, где их застало нападение. Они не сумели организовать отпор, а старались убежать и скрыться в густом лесу. Большинство были убиты в спину и лежали лицом вниз. Часть тел уже объели хищники. Колотые раны и разрубленные черепа говорили Артему о том, что убивали лесорубов быстро и без жалости. Только в одном месте вповалку лежали семь трупов, эти мужики попытались защищаться. Над ними висел на дереве человек. Его руки были связаны над головой, на лице застыла посмертная маска муки. Видимо, перед тем как он умер, его пытали.

Козьма сплюнул и проговорил:

– Ну разве это люди сделали? Нет, мессир, они не люди, дикари хуже зверей. Вишь, что устроили. – Он покачал головой, еще раз сплюнул и пошел к своему фургону.

Артем остановил коня перед привязанным человеком. Долго смотрел на мученика, не понимая, что его зацепило. Но что-то тут было неправильным, и Артем силился понять что. Он поднял руку, призывая всех остановиться.

Подъехал к мертвецам поближе и увидел, что тела свалены не просто вповалку, они образовывали круг. Конь, храпя, переступил одно тело и вошел в круг.

Смутное предположение промелькнуло в мозгу Артема и еще не успело оформиться в конкретную мысль, как мертвец дернул головой. От неожиданности Артем сам дернулся. А привязанный человек медленно поднял голову. Открыл глаза, и Артема поразили его неестественно черные зрачки. Мертвец открыл пасть, ртом это трудно было назвать. Огромная беззубая дыра – вот что это было, и оттуда высунулся толстый посиневший язык, а потом полезли извивающиеся черви.

Артем брезгливо поморщился.

Мертвец утробно заурчал, и со всех сторон послышался шорох. Сначала тихий, он все время нарастал.

– К бою! – скомандовал Артем и, подняв коня на дыбы, повернул его. Конь сам не желал находиться рядом со страшным мертвецом. Он громко заржал, двумя скачками боком отскочил в сторону.

Со всех сторон из кустов стали медленно, неловко подниматься мертвецы. Они отвечали урчанием на урчание привязанного мертвеца.