Закон долга

Тварь мгновенно ухнула вниз. Дальше Артем, приободренный тем, что у него получилось, поспешил создать коварную плиту, что погребла под собой Свада и старика колдуна. Из свода пещеры появилась плита и рухнула вниз. Несколько мгновений ничего не происходило. Артем в сильном напряжении ждал результата и когда заклинание развеялось, он с облегчением увидел груду костей и темного спрута, что хаотично, как осьминог выброшенный из воды, бился на земле.

«Получил гад!» — мстительно подумал Артем и тут же понял, что радовался рано.

Спрут лупил своими щупальцами вокруг себя и кости прикрытые окровавленным тряпьем, что раньше были платьем девушки, неожиданно стали собираться вместе. Они, движимые чей-то злой волей, как живые существа ползли друг к другу. Сталкивались, меняли место и вдруг перед Артемом появился костяной паук, у которого вместо головы была пульсирующая злобой тьма. Он ощущал всеми обостренными чувствами эти эманации злобы, лютый голод твари, готовой пожрать его и солдат.

«Цок! Цок!» — разорвал тишину стук костей о камни пола пещеры. Артем вздрогнул. И невообразимое создание неведомого, порочного создателя, неуверенно раскачиваясь при каждом шаге, двинулось к людям, находящимся в лодке. Щупальца шарили перед пауком. Они искали того, кто убил прежнее существо. Они жаждали мести и нечеловеческих мук убийце. Все поглощающая ненависть и дыхание смерти заполнили грот.

Артем, на время освободившийся от сковывающего страха, оттолкнул лодку и она отплыла на пару метров от скального основания пола пещеры. Паук шел все более уверенно и доковылял до края берега. Нерешительно остановился. Щупальца коснулись поверхности воды и быстро отпрянули.

В голове у Артема и замерших от охватившего их ужаса солдат, тихо прошелестело:

— Я знаю что ты здесь. Я чувствую тебя…

И тут же по телу Артема пошло онемение. Он не мог сдвинутся и почувствовал, как руки стали такими тяжелыми, словно налились свинцом. Он с огромным трудом, как последнюю полосу обороны поднял нож и выставил его пред собой. А голос продолжал нашептывать:

— Не спорь со мной. Твоя судьба предрешена… Смирись и приди ко мне…

Один из солдат застонал и взмахнув рукой погреб к берегу. Делал он это медленно и лодка по чуть-чуть стала приближаться к твари.

Преодолевая сопротивление навалившейся тяжести, Артем с трудом оглянулся. Увидел, что второй солдат впал в бессознательное состояние или сошел сума. Он закатил глаза и пускал слюни на грудь. А лодка медленно, но неумолимо подплывала к берегу, где стоял и шевелил щупальцами костяной паук.

Неожиданно к Артему пришла мысль:

«Моя дорога не в пасть к пауку! Открыта лишь дорога на костер!»

И это малорадостное откровение помогло ему скинуть колдовское наваждение. Он, сам того не ожидая, вспомнил молитвенник и слова молитвы сами собой потекли из его уст:

— Свет отгоняет тьму. Он открывает спрятанное во тьме и рассеивает злые помыслы. Да убоятся света его враги! — И в тот же миг Артема окутал слабый ареал сияния. Паук замер и щупальца, уже дотянувшиеся до лодки, отдернулись.

— Свет! Боль! Нет! — громкий крик чужой боли прозвучавший у него в голове, пошатнул Артема. И он, приободренный маленькой победой над чуждым колдовством, уже более твердо стал произносит слова молитвы, услышанные им в монастыре «Преподобного Брока». Если раньше ему казалось это суеверием неграмотных монахов, паразитирующих на примитивных верованиях жителей королевства, то теперь он ухватился за молитву как за спасательный круг.

— Да паразит врага оружие света! — прошептали его губы. — Да сгинут с лица земли все ищущие тьму! — уже громче и тверже произнес он.

А в голове одновременно с этим раздался истошный визг. Он словно циркулярная пила вгрызся в мозг, в обостренные нервы и стал пилить по живому. Немилосердно заныли зубы. Нож затрясся, задергался и выпал из его ослабевших рук. Пальцы практически ничего не чувствовали. Нож с негромким всплеском ушел под воду. Артем сильно покачнулся, не удержался и, подняв фонтан брызг, бревном упал в воду, Он ушел под воду с головой и это смыло оцепенение. Он уперся руками в дно и, отплевываясь, вынырнул на поверхность. К его удивлению в руке он держал костяной нож.

Мимолетно, на границе сознания промелькнула мысль: «По-видимому его невозможно потерять».

Артем поднял голову и с ужасом уперся глазами в черную сгущающуюся перед ним тьму. Паук стоял в шаге от него. Тьма клубилась возле его лица и от нее веяло то ли мертвенным холодом, то ли огнем бездны. Да это было и не важно, а важно было то, что тьма была смертельно опасна. Артем постарался отстраниться подальше от головы паука.

— Прими смерть как избавление… Смерть это радость… смерть это покой… — прошелестело у него в голове и щупальца медленно потянулись к нему.

Артем, потеряв волю к сопротивлению, покорно закрыл глаза и приготовился умереть. Теперь смерть казалась ему лучшим выходом. Сознание затопило обреченность.