Закон отражения

Портал запомнился Шениору слепящим сиянием, рассыпающимся во мраке мириадами гаснущих звезд. Это было первое путешествие сквозь портал — и ему, недавно покинувшему кокон, стало неуютно. Страх пощекотал липкими пальцами изнутри, прошелся неприятным холодком по коже. Но в тот решающий миг, когда земля перестала существовать под ногами и Шениор чуть не выдал свой страх, кто-то легко коснулся его плеча; уже знакомый бестелесный голос прошептал: «Ничего не бойся, мое возлюбленное дитя». И полет в никуда сквозь сияние оборвался — так быстро, что дэйлор даже не успел спросить у голоса имя.

Первым, что увидел Шениор, когда цветные пятна перестали прыгать перед глазами, было огромное зеркало в раме из бронзовых виноградных лоз от пола до самого потолка. И в этом зеркале дэйлор увидел себя — бледного и растерянного, со спутанными черными волосами, в беспорядке падающими на лицо, с царапиной на горле, оставленной ножом Миртс, с перетянутыми ремнями запястьями. Одежда, которую ему дали стражи, — штаны и рубаха, размером была чуть меньше, чем требовалось, и раздражающе врезалась в тело.

И все-таки это был первый случай, когда Шениор увидел собственное отражение. Он обрадовался, что ничем не отличается от встреченных им дэйлор, и даже захотел подойти поближе, чтобы получше рассмотреть свое лицо, но вовремя спохватился.

Поймав на себе насмешливый взгляд Кьеверта, он поспешно отвел глаза от зеркала и сделал вид, что рассматривает великолепную резьбу на потолке: мелкие цветы, вырезанные в белоснежном камне.

Рука Кьеверта тяжело опустилась на предплечье.

— Пойдем. Каннеус не любит, когда его заставляют терять драгоценное время.

— Разве он так сильно занят? — Шениор все-таки не удержался, бросил последний взгляд в зеркало. Ему померещилось туманное облако, как раз на уровне головы, из-за которого черты смазались и расплылись; но он моргнул, и странная муть исчезла.

— Разумеется. Лорд Каннеус — первый советник нашего и твоего государя.

Они миновали коридор, чьи стены были сплошь увешаны цветастыми гобеленами; стрельчатые окна выходили на небольшое озеро, в черной глади его, как в зеркале, отражалась мозаика крон и синего неба.

— Смотришь? — Кьеверт подмигнул. — Это твое испытание, парень. Поющее озеро. Я все-таки надеюсь, что оно не станет твоей могилой. Ты все еще считаешь себя д'Амес?

Шениор молча кивнул. Щека старого дэйлор дернулась.

— Ну как знаешь. Боюсь, твои заявления мало кому здесь понравятся.

— Почему? Разве я что-то натворил?

— Мы пришли, — Кьеверт кисло улыбнулся, — дальше мне не стоит идти.

На вопрос Шениора он так и не ответил.

…Кабинет лорда Каннеуса искрился золотом. По крайней мере такое сложилось у Шениора первое впечатление: позолота на стенах, на потолке, на мебели светлого, почти белого дерева. Да и сам лорд сверкал в редких лучах солнца золотым шитьем на темно-зеленом бархатном камзоле, россыпью самоцветов в перстнях. Серьга в ухе, бриллиантовая слеза, играла и переливалась на свету, словно заключив в себе тысячу мерцающих звезд.

Каннеус сидел за столом, барабаня тонкими, холеными пальцами по лакированной столешнице, видом своим напоминая ястреба, готового броситься на добычу. Шениор посмотрел на крючковатый хищный нос первого советника, на колючие, глубоко посаженные глаза, на лишенное даже намека на загар слегка одутловатое лицо и решил, что этот дэйлор точно не будет ему другом. Но все же улыбнулся — открыто и доброжелательно, не опуская глаз под буравящим взглядом лорда.

Белые пальцы Каннеуса замерли, и в кабинете повисла тягучая, как карамель, тишина. Затем советник короля откашлялся и…

— Кьеверт сказал, что ты выдаешь себя за наследника правящего Дома д'Амес, за единственного сына Кейлора д'Амес. Кроме того, Кьеверт оповестил меня, что ты готов пройти испытание. Это действительно так?

Голос Каннеуса оказался под стать его внешности: резкий, хриплый, напоминающий клекот все того же ястреба.

Шениор кивнул:

— Да.

— Почему ты считаешь себя д'Амес?

Глаза Каннеуса сузились, превратились в щелочки. Шениор пожал плечами:

— Я Шениор д'Амес. Так говорит мне Зов, который и привел меня на земли моего народа.

— Зов Дэйлорона? — Теперь в голосе лорда звучало нескрываемое удивление. — А что еще говорит тебе Зов?

Дэйлор помялся, раздумывая, стоит ли рассказывать первому советнику все как есть. Но потом решился.

— Испытание, лорд Каннеус. Я прежде не знал, что это такое. Голос Дэйлорона сказал это за меня.

Каннеус откинулся в кресле, сложил пальцы домиком и глубоко задумался. Снова повисла тишина — вязкая, неприятная. Наконец лорд, расправив кружевные манжеты, пробормотал:

— Похоже, что чудо произошло. А мы-то надеялись… неужто все дело в воле Дэйлорона? — Затем, мрачно поглядев на замершего Шениора, спросил: — Ты действительно готов пройти Испытание? Ты знаешь, в чем оно заключается?

Тот кивнул.

— Да. Я готов. Я верю, что Дэйлорон и Поющее озеро защитят меня, ибо то, что я говорю, истинная правда.

— Да будет так!