Законный брак

– Жду вас в столовой ровно в восемь, – не давая мне возможности ответить, бросил пират, развернулся и вышел.

И что прикажете с ним делать? Как объяснить, что происходит между нами, и зачем Кейн вообще женился?

Именно этот вопрос я и задала супругу чуть позже, за ужином, когда мы сидели на противоположных концах огромного стола и смотрели друг на друга так, словно были не в столовой, а на дуэли.

– Не знаю, как вы, но я никогда не ожидал от брака ничего хорошего, – насмешливо сказал супруг. – Правда, я даже предположить не мог, какое это хлопотное дело, иметь жену. Вместо того чтобы после тяжелого дня наслаждаться вкусным ужином и тишиной, я вынужден поддерживать неинтересную мне беседу и отвечать на нелепые вопросы. Убийственное занятие!

– Если вам так неприятно мое общество…

– Не льстите себе, миледи, – равнодушно посмотрел на меня Кейн. – На вашем месте могла бы быть любая другая, и я испытывал бы ровно то же неудобство.

– Но тогда зачем вы женились?

– Я и сам задаю себе этот вопрос, – усмехнулся пират и поднялся из-за стола. – Прошу меня извинить, я обещал своему бухгалтеру просмотреть отчеты за последний месяц. А вы можете наслаждаться десертом, Салли готовит удивительно вкусные миндальные пирожные.

Кейн пошел к выходу и скрылся за дверью, а я посмотрела ему вслед и задумчиво отломила вилкой воздушный сливочный кусочек.

Похоже, кто-то решил показать, что вовсе не рад моему обществу. Что ж, не могу сказать, что меня это огорчает.

***

(Из дневника Дж. Кейна)

10 сентября

Последние приготовления закончены. Горди принес магическую клятву, все устроено на годы вперед, вещи собраны. Осталось только дождаться утра и тогда…

Проклятье! Вместо того чтобы думать о будущем, я топчусь на месте, полностью увязнув в настоящем по имени Кэролайн.

Весь день из головы не идут ее слова. Не ожидал, что будет так сложно. Я ведь видел, как она на меня смотрит, считывал желание с самого первого дня, еще тогда, в переполненной людьми зале, когда почувствовал громкое биение ее сердца. Казалось, оно бьется только для меня. Сколько их было, этих сердец, что бились так же? Те жалкие остатки прежнего дара, что подачкой бросила судьба к ногам моих предков, позволяли легко видеть желания женщин и понимать, чего именно они хотят. И удовлетворять любое, даже самое потаенное и необычное. И только Кэри… Только она одна не сдается своим же собственным чувствам. Почему всякий раз, когда Кэролайн горит в моих объятиях, она упорно не желает признавать, что нам хорошо вместе? Почему называет меня именем мужа? Почему именно он, ее беспутный супруг, постоянно встает между нами? Откуда этот блок, преодолеть который я не в силах?

Такое ощущение, будто Кэри цепляется за свои былые чувства, чтобы не принимать новых. Неужели она до сих пор его любит? Или это особенности ее магии? Кажется, в одной из книг об алайетах мне уже попадался похожий случай. Не помню точно, что там было, но вот эта привязанность к давно умершему… Надо попробовать поискать ответ в записях Ларье. Может, удастся хоть раз… (зачеркнуто).

10 сентября, ночь.

Все еще хуже, чем я думал. Проклятая магия Избранных… «Право первого взгляда, сила первой любви, вечное сияние чувств»… К дьяволу! Если верить Ларье, Кэри всегда будет любить только своего первого мужа, свою первую любовь. Она, видите ли, отдала ему сердце и чувства, и уже ни на кого другого не посмотрит так, как на своего обожаемого Роберта! Черт!

Получается, что он все время стоит между нами? Третьим? Или первым? Проклятье! Выходит, что бы ни случилось, Кэри запомнит не меня, а Дерта? Какая ирония и месть судьбы! После всех побед, которые были мне совершенно не нужны, стать бледной тенью прежнего мужа для той единственной, что действительно волнует сердце?

Пожалуй, впервые я готов согласиться с дедом, что магия Избранных – зло, которое нужно искоренить раз и навсегда, как и те мерзкие ритуалы, которые проводят ее последователи. И ведь у Кэролайн нет полноценной магии алайетов, только жалкие крохи, но даже они подействовали.

Ночь. Черная, как преисподняя, и такая же тоскливая. Интересно, что делает Кэри? Ждет меня или, наоборот, опасается, что приду?

Раздельные спальни… Черт подери, и почему я так легко согласился? Боялся, что не удержу щиты? Не мог вынести холод в ее голосе? Или опасался, что не сумею сыграть навязанную судьбой роль до конца? Так ведь уже сыграл. Мои предки могут быть спокойны. Даже сам того не желая, я сделал все, чтобы выполнить клятву рода. Пусть и не довел ее до конца, но тут уж не им меня судить.

Кэри, Кэри… Никогда не думал, что с женщиной может быть так сложно. «Вам сказать правду? Нет, мне не понравилось, милорд»… Можно подумать, мне понравилось. Прикасаться к роскошному телу, видеть томный блеск глаз, ощущать горячее, плавящее мозг желание и пытаться изображать бесчувственного чурбана… Всего лишь пытаться, потому что, как оказалось, быть с Кэри и ничего не чувствовать – просто невозможно.

Да, я надеялся, что, если буду вести себя как последний мерзавец, будет проще. Ей, мне, нам обоим. Но нет. Все только усложнилось.