Заложник времени. Заметки. Размышления. Свидетельства

Всем известно: главное в газете – это то, что она несет на своих страницах, о чем ведет речь со своим читателем. Шел 1978 год, и это значило, что откровенно говорить с читателем было непросто. Если не лукавить и говорить начистоту, то вопрос стоял так: способна ли газета нести людям правду о жизни, или она, как и другие, должна заполнять свои страницы победными рапортами, статьями о трудовых достижениях, в которых реальная действительность приукрашивалась и представлялась преимущественно лишь в розовых тонах? Любопытно, что характерное для публикаций того времени намеренное упрощение сложных экономических и социальных проблем, сглаживание трудностей обильно прикрывалось общими указаниями-директивами: «Не уходить от острых вопросов». «Не уходить от острых вопросов» возводилось в ранг особой доблести и считалось вершиной критического подхода. Я не помню, чтобы на совещаниях редакторов газет в ЦК КПСС в то время шла речь о правомерности другого требования – идти на острые, трудные вопросы, вскрывать их истоки, обличать виновников, искать пути решения.

По всем этим вопросам я, как главный редактор, должен был с самого начала определить свою позицию и стоять на ней, чего бы это ни стоило, или вовсе не браться за сложное и небезопасное газетное дело. От позиции, занятой главным редактором, зависели ориентиры редакционного коллектива, взаимоотношения с журналистами и, наконец, самое главное – доверие читателей к газете.

Доверие к читателю, откровенность в публикациях определяют всю творческую атмосферу газеты, уровень профессионального мастерства журналистов, неудовлетворенность в работе, стремление к совершенствованию. Скажу больше: доверие читателей в конечном итоге определяет то наиболее характерное, что отличает авторитетную популярную газету, имеющую собственную позицию, от газеты официозной, директивной, находящейся на службе у власть имущих. Обычно в первой идет откровенный диалог с читателем, во второй же все ограничивается лишь односторонними информациями, назидательными комментариями и поучениями «улучшить», «повысить». Когда читатель доверяет газете, он видит в ней не только источник информации, но и собеседника, с которым он делится наболевшим, ищет и находит в ней поддержку. И раньше, и теперь, когда мы часто пользуемся понятиями «массы», «слои», «группы», нам, рабам старых стереотипов, не следует забывать о том, что восприятие газеты всегда личностное. Интерес читателя к газете, его связи с ней всегда опираются лишь на то, что он ищет и находит в ней для себя лично.

В поисках, с чего начинать главному редактору, разумеется, не мог я обойти одну из самых важных проблем газеты – проблему критики. Понимаю, сегодня в условиях гласности, наличия Закона о печати, всеобщего обличения, разгула идей разрушения мало кто из главных редакторов задумывается над тем, какое место в газете должно принадлежать критике. Между тем если вернуться назад, то следует вспомнить, сколько было пролито крови, затрачено нервной энергии, чтобы критика стала главным средством массовой информации, позволившим отстоять гласность и добиться общественного признания. Конечно, для нас, людей крайних позиций, и сегодня вопрос о критике далеко не однозначен, и многое из старых арсеналов взаимоотношений держателей власти с газетами снова воспроизводится на той же уродливой основе бездумного послушания. Но это уже больше вопрос не места критики, а ее направленности и ориентиров.

Точка зрения, которую мы исповедовали в «Советской России», завоевывая для нее шаг за шагом (ценой немалых затрат и жертв) место на страницах, состояла в том, что критика не может для журналистов представлять некую самоцель и определяться в размерах газетных площадей. И сегодня я придерживаюсь того мнения, что по своему назначению критика лишь сигнал тревоги о наличии больного места в организме общества, смысл которого в информировании общественного мнения о необходимости лечения или принятия хирургических мер. Дозирование же критики, определение ее размеров – это вопрос ее регламентов, ведущий лишь к ограничению и запрещению. Всегда придерживался той точки зрения, что критика в газете – это острое общественное оружие, где всегда присутствуют судьбы людей, и потому ей обязательно должны быть свойственны такие качества, как точность, правдивость. По своим целям критика призвана вселять людям веру в справедливость и побуждать их к активным общественным действиям. Говорю об известном для того, чтобы убедить, что сегодня, когда во всем преобладает неумеренность и наша жизнь напоминает гигантский кипящий котел, переполненный человеческими страстями, в котором нет холодного места, добавлять средствами массовой информации еще больше горючего материала под него небезопасно. Справедливость этого утверждения подтверждается многочисленными фактами, когда массовые средства информации лишь инициировали острые социальные и национальные конфликты с кровавыми последствиями.