Заложница страны Свободы. 888 дней в американской тюрьме

А посадить за контрабанду бумажных полотенец… Бумажных полотенец! Это же просто не лезет ни в какие ворота. Как только меня поместили в камеру, мои глаза начала застилать пелена, жар обжигал меня изнутри, и я начала крушить все вокруг себя. Сначала я начала колотить в дверь кулаками. Затем – здоровой ступней. Мне показалось, что шума как-то маловато. Я швырнула кровать-лодку в «стального коня». Грохот уже стоял будь здоров. Я схватила белый пластиковый ящик, где хранились какие-то мои вещи, и бросила его в стену. Разбился какой-то флакон с кремом, но мне уже было все равно. Я делала паузу только для того, чтобы понять, что еще можно расшвырять по камере. Я хотела дойти до самой крайней точки шума, который я могу создать.

Когда охранники заглянули в окошко моей камеры, они были повержены в шок. Конечно, все привыкли, что у меня всегда идеальная чистота и все тихо. Еще до официального подъема мое спальное место идеально заправлено, я всегда одета, умыта, а мои волосы заплетены идеально – волосок к волоску. А тут – целый погром, все разбросано, помято, разлито, в жутком кавардаке. И посередине всего этого я – со стеклянными глазами, все растрепанная и разъяренная. На минуту мне показалось, что они испугались. Офицеры были растеряны, они не знали, что делать. Я впервые себя так повела. Они даже не кричали. Они пытались как-то несмело меня успокоить через дверь. А я уже не могла остановиться. Я кричала: «Прочь от моей двери!» Я кричала: «Я не хочу никого видеть!» Я кричала: «Горите все в аду!»

Конечно, сейчас мне стыдно за свое поведение. Но тогда я не могла поступить иначе. Это был эмоциональный выброс. К тому же я боялась, что пункт «контрабанда» в моем деле может заставить судью ужесточить приговор. Они же не указали, что контрабанда – это бумажные полотенца. Орудие, сеющее смерть и разрушение. Смех, да и только.

Я узнала, что один из свидетелей по моему делу отказался от части своих показаний, связывавших меня с преступлением, которого я не совершала. Учитывая, что мой муж объявился, я решила отозвать свое ПЛИ – и вновь биться за себя в суде. Однако мой адвокат Джеффри не отвечает. Игнорирует. Он просто скрылся с радаров. Я искренне надеюсь, что это просто совпадение и что в ближайшие дни я смогу с ним связаться. У меня еще есть надежда. Также я надеюсь, что меня переведут в блок F, где публика намного спокойнее. Я очень устала от постоянных криков заключенных и провокаций охранников. Провокации очень простые – они периодически начинают громко обсуждать мое дело, находясь на своем посту. Едва ли это допустимо, ведь мое дело, по идее, проходит под грифом секретности. И остальные заключенные не ходят в берушах, они прислушиваются и начинают задавать мне кучу вопросов. И, конечно, Мариселла как член картеля начала проявлять ко мне удвоенный интерес. Неужели она решила, что мы с ней в некотором роде коллеги? Нет-нет, мне ничего этого не нужно.

Спокойствия не добавляет и поведение Лолиты. Я совершенно не понимаю, в чем ее проблема со мной. Недавно у нее была истерика. Она кричала, что я ей опостылела. Что ее бесит, что в тюрьме устраивают весь этот спектакль из-за одной меня. Что из-за меня и только из-за меня периодически закрывают весь блок. Что здесь и так несладко, а со мной по соседству – это сущий ад. Кажется, ее собираются переводить в блок F. Что ж, скатертью дорога, минус один кричащий элемент.

Сегодня я вновь «случайно» встретилась со своим бывшим мужем. И он улыбнулся. И мне стало не по себе. И у меня автоматически заныло тело, и все синяки, полученные мной здесь в первый же день, будто бы вновь проявились в самой своей болезненной форме.

Сентябрь – ноябрь, 2015 год. Синяки и кровоподтеки стали частым «украшением» не только моего тела, но и лица. Появлялось все больше сломанных костей, возникла деформация грудной клетки. Сотрясения мозга регистрировались в больницах с регулярностью в каждые один – два месяца. Появлялось все больше шрамов. Джо «старался», чтобы на лице следов не оставалось… Но он не всегда мог вовремя остановиться в своих садистских наклонностях… Либо что-то шло не по плану…