Замечательные и загадочные личности XVIII и XIX столетий (репринт, старая орфография)

Безбородко, какъ видна изъ его письма къ матери, былъ очень доволенъ такою наградою. Описывая торжество, бывшее по случаю заключенія мира, онъ говоритъ: «Милость, мнѣ тутъ сдѣланная, тѣмъ знаменитѣе, что никто почти изъ генераловъ-поручиковъ въ генералъ-аншефскій чинъ не поступалъ менѣе двѣнадцати или пятнадцати лѣтъ, вмѣсто того что я получаю оный, бывъ въ прежнемъ только пять лѣтъ съ половиною, пріобрѣтая весьма надъ многими старшинство и вступая, такъ сказать, уже на послѣднюю степень статской службы. При томъ, продолжаетъ онъ, — ласкательна была для меня честь, что изъ всѣхъ министровъ Совѣта трое насъ только были, которыхъ имена читаны въ росписи публично съ трона, въ день большой аудіенціи, а именно: графъ Иванъ Григорьевичъ Чернышовъ, получившій тутъ крестъ и звѣзду брилльянтовые ордена св. Андрея, Николай Ивановичъ Салтыковъ, пожалованный графомъ, и я. Прочіе наши сотоварищи получили отъ ея величества, по возвращеніи уже во внутренній покои, табакерки богатыя съ портретами».

По окончаніи верельскаго мира, Безбородко говорилъ: «мы свое кончили, пусть князь Потемкинъ свое кончитъ».

Блестящее съ видимой стороны царствованіе Екатерины II сопровождалось, однако, внутреннимъ истощеніемъ государства. Вотъ что по поводу этого въ особенной запискѣ, поданной императрицѣ, писалъ Безбородко:

«Что война съ Портою и нынѣ продолжающаяся, и другая недавно съ шведскимъ королемъ оконченная, привела государство въ большое истощеніе, какъ и людьми, такъ и деньгами — въ томъ не можетъ быть ни малѣйшее сомнѣніе. Число рекрутъ, въ теченіе десяти лѣтъ взятыхъ, изъ всякихъ состояній народныхъ простирается до 400,000 человѣкъ. Что же касается до денегъ, то недостатокъ въ нихъ такъ великъ, что и самые налоги не могутъ удовлетворить нуждамъ нашимъ. Вексельный курсъ съ начала турецкой войны и до сихъ поръ упадать продолжаетъ. Займы внѣшніе отъ часу становятся затруднительнѣе. Въ такомъ положеніи не можно не признаться, чтобъ не было опасно и бѣдственно отваживаться на новую войну, прибавляя противъ себя столь сильныхъ непріятелей, каковы король прусскій и его союзники. Къ внутреннему положенію надлежитъ присовокупить и внѣшнее. Мы не имѣемъ союзниковъ. Король прусскій воспользовался разстройствомъ австрійской монархіи и слабостью нынѣ владѣющаго императора, поставилъ его въ совершенное недѣйствіе, которое повидимому, и по собственнымъ изъясненіямъ вѣнскаго двора, не прервется и при самомъ на насъ нападеніи, по крайней мѣрѣ на первый годъ. Между тѣмъ, никто ручаться не можетъ, что если дѣйствія прусскія въ теченіе сего года будутъ сильны и успѣхомъ сопровождаемые, императоръ отважился бы вмѣшаться въ войну. Данія совсѣмъ на дѣлѣ выведена изъ системы нашей и отъ нея никакой помоги ожидать нельзя. Союзъ со Швеціею еще сомнителенъ».

XII.

Литературныя способности Безбородки. — Его отношенія къ писателямъ. — Державинъ, Капнистъ, Княжнинъ, фонъ-Визинъ, Новиковъ и Радищевъ, — Мартинисты. — Вліяніе французской революціи. — Появленіе книги «Путешествіе изъ Петербурга въ Москву. — Участіе Безбородки въ дѣлѣ ея автора. — Поѣздка Безбородки въ Москву для слѣдствія надъ мартинистами. — Противорѣчивыя извѣстія относительно этой поѣздки. — Снисходительность Безбородки къ мартинистамъ. — Покровительство Безбородки русскому просвѣщенію. — Покровительство стихотворцамъ. — Ошибочный взглядъ г. Григоровича на этотъ предметъ. — Хвалебныя и льстивыя оды. — Денежныя подачки. — Издательская дѣятельность вельможъ.