Замерзшие сердца

От неожиданности Грейси напрягается, но совсем скоро расслабляется и обвивает руки вокруг моей талии. Мы дышим в такт; груди двигаются синхронно, растворяя все мысли о брате. Я переключаю внимание на ладонь, которая медленно, большими кругами гладит мне поясницу. В ответ на нежные прикосновение веки начинают потихоньку опускаться.

– Ты останешься? – бормочу я, уткнувшись в макушку ее головы. Знаю, что не должен предлагать – это нечестно. Но в данный момент меня уже ничего не волнует.

Она чуть отстраняется – настолько, чтобы иметь возможность поднять голову.

– А ты не против?

– Не против, – выдыхаю я, слишком уставший, чтобы задаваться вопросами.

– Тогда останусь, – шепчет Грейси, прислонясь щекой к моей щеке.

Закрыв глаза, тяну ее назад, пока край столешницы не упирается мне в поясницу.

Грейси отстраняется первой, причем мне кажется, что прошло уже несколько часов.

– Надеюсь, ты не на мне будешь спать, Тай?

Я сонно улыбаюсь, а потом беру ее за руку и веду за собой в сторону спальни.

– Ты ведь не надеешься попытать со мной счастье? Потому что я сейчас не готова. – Грейси, чьи щеки залились ярко-розовой краской, смотрит на свои ноги.

В ответ я смеюсь и сжимаю крепче ладонь.

– Я всего лишь хочу поспать.

Грейси одаривает меня подозрительным взглядом.

– Слово скаута, – подмигиваю я.

Открыв дверь, провожаю ее в темную комнату, где сразу стягиваю майку. Поправив одеяло, которое так поспешно скинул, вдруг слышу глубокий вздох.

Сбитый с толку неожиданной переменой настроения, оборачиваюсь и растерянно смотрю на Грейси. Из такой дразнящей и непринужденной ее энергия резко перешла в напряженную, давящую и мне неприятную.

Уныло глядя на полуразвалившуюся кровать, Грейси оттопыривает нижнюю губу, а потом втягивает ее между зубами. С чувством неловкости и какой-то непонятной тяжестью в сердце я почесываю шею и пристально смотрю на теперь уже печальную девушку.

– Эм, Грейси? – Я кашляю, прочищая горло. – Все нормально?

Кажется, мой вопрос выводит ее из транса, потому что она резко дергается и одаривает меня натужной улыбкой.

– Прости. Просто я давно не была в этой комнате.

Все верно. С тех пор, как после умопомрачительного секса я бросил тебя одну в собственной кровати. Да уж…

– Только не извиняйся. Прошу тебя. В первый раз и так было неловко. – Грейси направляется к кровати, ложится ко мне лицом и натягивает одеяло на свое хрупкое тело.

Проглотив извинения, я забираюсь следом за ней.

Лежа рядом под тяжелым пуховым одеялом, стараюсь сохранять разумную дистанцию, чтобы еще больше ее не расстраивать.

– Никто не должен бросать тебя в кровати. Особенно я.

В комнате тихо; наше дыхание – единственный шум, дразнящий, напоминающий, что я вновь причинил ей боль. Может быть, стоит извиниться? Мы ведь оба знаем, что я сделал глупость. Нет, она заслуживает гораздо большего, чем нелепые извинения, я ведь обошелся с ней, как с какой-то глупой фанаткой из бара, которой можно воспользоваться на один вечерок.

При виде ее лица, освещенного тусклым светом коридора, мне становится трудно дышать. Ее светлые волосы рассыпались по наволочке, и она смотрит на меня с таким знакомым блеском в глазах, что в груди невольно вспыхивает огонь.

– Я прощаю тебя, – шепчет Грейси, пододвигаясь ближе, а потом дарит мне осторожный, нежный поцелуй.

В голове все перепуталось, мысли сбились в кучу. Грейси отстраняется, не давая мне времени ответить, опускает голову на мою грудь и испускает глубокий вздох.

Черт. Что ты со мной делаешь, Грейси Хаттон?

Глава 18

Тайлер

– Что за нелепость, – ворчу я, сердито дергая за болтающийся на шее галстук.

Плотная темно-синяя ткань пиджака неудобно обтягивает руки, сдавливая меня при каждом движении. Знаю, что должен бы уже привыкнуть к костюмам, но не думаю, что это реально: я не из той категории людей.

И вообще, Ривер не заслужил таких почестей – моего присутствия на ужине, да еще и в шмотках, которые обошлись мне дороже, чем хотелось бы. Обычно этот костюм просто висит в шкафу, напоминая о том, что мне никогда не следует ходить за покупками с Оукли Хаттоном. У этого парня есть одна очень скверная привычка: он забывает, что наш успех несопоставим. У меня нет такой возможности – бродить по магазину, размахивая банковской карточкой, и хватать рубашку за рубашкой.

Открыв баночку геля, окунаю два пальца в густую зелено-синюю жижу и наношу ее на кончики волос. В ту же секунду слышу негромкий стук – кто-то заходит в квартиру и быстро запирает за собой дверь.

– Почему у тебя открыто, Тай?

– А зачем закрывать? Ты все равно найдешь способ забраться, – смеюсь я, не отрывая глаз от отражения в зеркале.