Замерзшие сердца

Опустив взгляд на оголенную грудь, я непроизвольно вздрагиваю от прохладного воздуха и собственного смущения. Поднимаю глаза на чопорную гостью, которая демонстративно и совершенно непринужденно смотрит на мой обнаженный торс. Рот ее слегка приоткрыт, а розовый язычок покоится позади нижних зубов.

Закрой рот, Грейси. Иначе мне придется его чем-то занять.

– Сейчас вернусь. – Отведя взгляд, я удаляюсь в комнату, пока мне не пришлось объясняться перед мамой, почему у меня стояк.

Отыскав в ящике старую хоккейную майку, натягиваю ее через голову и возвращаюсь туда, где, по моим ощущениям, скоро начнется чертова драма.

Проходя мимо бежевого кресла, разделяющего гостиную и кухню, улавливаю аромат свежесваренного кофе – за это, кстати, стоит поблагодарить Адама: если бы не он, в этом доме не появилось бы ни одной гребаной вещицы. Он потащил меня за мебелью уже на следующий день после моего переезда. Мне кажется, иногда он больше похож на девчонку, чем любая другая знакомая мне девчонка.

– Как поживает твой брат? Все еще играет в хоккей? В последнее время Тайлер ничего мне не рассказывает.

В ответ на укор у меня спина напрягается. Я ухожу от вопросительного взгляда Грейси и направляюсь к шкафчику, где хранятся кофейные чашки.

– Играет. – Грейси пытается скрыть удивление, искренне не понимая, почему мама до сих пор не в курсе, что Оукли стал настоящей звездой. – А еще он недавно обручился.

От неожиданного маминого визга я вздрагиваю и проливаю кофе прямо на гранит, промахнувшись мимо чашки.

– Какие новости! Поздравь его от меня!

– Зачем поздравлять, если ты его даже не знаешь? – огрызаюсь я, крепко зажав кружку в пальцах.

Сидя за столом, она притворяется, будто ничего не слышала, хотя я точно знаю, что это не так: в тишине, воцарившейся на кухне, до моего слуха доносится ее разочарованный вздох.

– Тайлер, – поднимаясь со стула, едва слышно предупреждает Грейси. Ее широко раскрытые глаза смотрят на меня настороженно, как будто она пытается найти объяснение моему поведению.

Не обращая на нее внимания, перевожу хмурый взгляд на свою мать:

– У меня времени нет на болтовню. Полагаю, и у тебя есть дела?

На этот раз Грейси взрывается:

– Тайлер!

Теперь мое внимание всецело обращено к Грейси. Я замираю на месте, прищурив глаза до узких щелей, в ожидании следующей порции критики. Если бы она имела хоть какое-то представление об истинной сущности мамы, а не о том, кого она пытается из себя изобразить, я бы сейчас не выглядел таким уж злодеем.

– Все хорошо, милая. – Мама ласково улыбается и поднимается с места, нежно положив руку на плечо Грейси. – Сын по утрам не в лучшем настроении. Кстати, Тайлер, – она поворачивается в мою сторону, – пока ты спал, звонил Ривер. В выходные он будет в городе.

Внутри меня все стынет. В черепе нарастает тупая боль. Зачем она заговорила при Грейси о моем до безобразия идеальном старшем брате? Ей эта информация ни к чему.

– Передай Брату Прекрасному, что я послал его на хрен. – Я шагаю к раковине, выливаю полную кружку кофе в слив, кладу руки на край стальной раковины и сжимаю до тех пор, пока костяшки пальцев не приобретают ужасающе белый оттенок.

– В субботу и передашь. Мы встречаемся за ужином.

Отцепившись от раковины, оборачиваюсь с язвительным смехом:

– Дай угадаю. В одном из его расфуфыренных ресторанов?

С невысказанным извинением смотрю на Грейси. Она в ответ лишь дарит улыбку, благодаря которой напряжение спадает, а благодарность ей возрастает в десятки раз.

– В общем-то, да. И я была бы рада, если бы ты пришел вместе с Грейси.

– Я не дум…

– О, я с удовольствием, мисс Бейтман! – перебивает Грейси.

А потом подходит ко мне и берет под руку. Я по глазам уже вижу, что спорить с ней бесполезно.

– Вот и прекрасно! – Мама, светясь от счастья, не сводит пристального взгляда с не очень-то скрытой демонстрации привязанности. Почему-то Грейси решила, что выражение симпатии – это лучшее средство заткнуть мне рот.

– Проводишь меня, Тайлер?

Мама так счастлива, как будто не догадывается, каково мне сейчас. Хотя, наверное, она и правда не понимает…

– Давайте я вас провожу! Пусть Тайлер примет душ и поскорее собирается, – тараторит Грейси, тихонько сжимая мне руку, а потом, подмигнув, сопровождает Нору к входной двери.

Тело каменеет. Едва только они исчезают из виду, я с тяжелым вздохом прислоняюсь спиной к столешнице. Дождавшись щелчка входной двери, закрываю глаза и тереблю ладонью колючую бороду.

– Ушла.

Я киваю, но глаза открыть не спешу.

– Не знала, что у тебя есть брат.

– Да. И на то была причина. – Нехотя поднимаю веки.

Ее плечи тихонько поднимаются и опускаются, пробуждая во мне чувство вины. Разочарованный собой, иду прямо к ней и останавливаюсь только тогда, когда пространства между нами почти не остается.

– Спасибо, – шепчу я, глядя ей в глаза, и прижимаю к груди.