Заметки вашего современника. Том 2. 1970–1980

Странно, то, о чём думал я в Куала-Лумпуре, о неповторимости минут, об их единственности, отлетело далеко, и когда сели на большой белый нарядный катер, было только светло и радостно.

* * *

На обратном пути останавливались на плантации сахарного тростника. Попробовал рубить тростник мачете. Поддается легко, с одного тихого удара. Не понял, почему так изнемогали чёрные рабы на плантациях сахарного тростника? Трепать лён или даже собирать картошку, мне кажется, много тяжелее. Сок тростника очень сладкий. Потом пробовали пальмовое вино — мутно-красное и мутно-жёлтое. Вкус — будто развели в воде дрожжи, но голову кружит.

* * *

Манила. Прощальный ужин в ресторане. Съел большого краба и ещё какие-то тропические плоды величиной с грецкий орех, с бледными дольками, как у мандарина, очень ласковые во рту. Танцовщицы с невероятно гибким торсом. Когда, повернувшись спиной, она крутит жопкой, какой-то голодок пробегает по телу. Пора домой…

* * *

Перед отлётом осмотрели показушную «типично филиппинскую» деревню. Показуха, вот что по-настоящему сближает народы! Как это всё похоже на нашу ВДНХ!

* * *

Перелёт Манила — Сингапур с посадкой в Бангкоке. Обильнейшая еда в DC-8. Мы уже превращаемся в рождественских гусей, которых сажают в мешки и откармливают орехами, чтобы зарезать к празднику. «Lions city hotel». Забытая прохлада. Сливной бачок не работает.

Сингапур из крошечного городка сделал Сингапуром английский лорд Раффлз в 1819 г., когда впервые сюда высадился. Это было время дележа мира, и Англии очень хотелось создать противовес голландцам, которые уже прибрали к рукам Индонезию. Именно он превратил этот город в «западные ворота на восток и восточные ворота на запад». Нет на земном шаре такой другой точки, в которой бы пересекалось 200 морских дорог.

1976 год

«Типичная филлипинская деревня». Показуха, — вот что по-настоящему сближает народы!

Это четвёртый (после Нью-Йорка, Роттердама и Йокогамы) порт в мире. Сюда приходят 40 тыс. судов из 50 стран. Раньше отсюда вывозили гвоздику, корицу, мускатный орех, рис, сандаловое дерево, слоновые бивни, птичьи гнёзда, которые едят в Китае, рог носорога — лекарство от импотенции. Сюда везли разные железки, соль, табак, фарфор, ткани. Гончаров[331] писал о Сингапуре, как о «складочном месте». Потом отсюда повезли олово и каучук. А теперь каких только нет флагов в порту! Каждые 15 мин. порт встречает или провожает судно.

* * *

Сингапур — город редкостный по плотности населения: на 755 кв. км живёт 2 млн. 278 тыс. человек. Поэтому больше всего тут боятся эпидемий и инфекций, т. е. грязи и помоек. Здесь не хватает воды, проложили трубу из Малайзии. И при этом идеальное гигиеническое содержание улиц. Бросишь бумажку — угодишь в участок. Плюнешь — штраф. Подсмотрят, что ты тайком приклеил отработанную жвачку к стене дома, — могут посадить.

* * *

Автомобилисты, которые выезжают до 10 утра, платят специальный налог.

* * *

Обучение в сингапурских школах ведётся на четырех языках. Можно выбирать: английский, китайский, хинди, малайский[332].

* * *

Так выглядит Сингапур.

Пошлейший «Сад тигровой мази». Когда китайцы братья Ау сделали здесь большой бизнес на «тигровой мази», они решили облагодетельствовать Сингапур этим «садом». Царство кича: ярко размалеванные бетонные фигуры людей и зверей из китайской мифологии в натуральную величину. Напомнили мне котов-копилок, которые продают на рынках в наших маленьких городах. Но наши коты куда симпатичнее! Они с юмором! А тут всё «на полном серьёзе». На фоне замечательной по цвету и благородству форм растительности, «сад» производит особенно тяжкое впечатление.

В «саду» выступал индус с ленивым, подмороженным питоном, которого одни посетители вешали себе на шею, а другие их фотографировали. Питон, по свидетельству моих ребят, был несколько липковатый, а может просто грязный. Я не стал фотографироваться.

* * *

Птичий зоопарк. Огромные клетки с лужайками и водопадами. Внутри клеток — люди и птицы.

* * *

На улице Хаи магазины для русских моряков (туристов тут бывает мало): «Москва», «Новороссийск», «Владивосток», «Русский». Продавцы коряво говорят по-русски. И ругаются по-русски — весело и бездумно: суть мата не понимают. Мы с Шепеткиным[333] тут прогуливались. Очень много наших моряков. Отовсюду только и слышишь: «Ты взял?.. Взял… Да, надо брать… Пойду возьму…» Просто мутит меня от всей этой спекулятивно-комиссионной лексики. Характерно, но и среди моих девчонок в эти дни тоже самыми популярными глаголами тоже стали «взять» и «брать».

Я придумал купить Наташке джинсы. Это позволит мне решить сразу две задачи:

1) обрадовать любимую жену,

2) сразу избавит меня от половины всей моей наличности, т. е. освободит от необходимости шляться по магазинам.

Окончательно убедился, что я люблю только два вида магазинов: канцтовары и хозяйственные. Все остальные не люблю. Во всех остальных скучно.