Замок Лорда Валентина

Но, по крайней мере, в одном вновь обретенная память успокоила его. В Замке его не ждала ни жена, ни любовница, ни невеста, которая могла поспорить с Карабеллой за место рядом с ним. Как принц и молодой Коронал он, слава Дивин, жил беззаботно и без привязанностей. Будет довольно трудно сообщить двору, что возлюбленная Коронала - самая заурядная женщина из равнинного города, бродячий жонглер.

- Валентин! - окликнула его Карабелла, и ее голос вырвал его из задумчивости. Он взглянул на нее, а она хихикнула и бросила ему булаву. Валентин поймал ее, а мгновением позже - вторая булава от Слита, а затем и третья - от Карабеллы. Он рассмеялся и закрутил булавы над головой в старый знакомый узор, а Карабелла хлопнула в ладоши и послала ему еще одну. Было просто здорово жонглировать снова. Лорд Валентин - прекрасный атлет и отличный игрок во многие игры, хотя ему и мешала хромота, полученная во время давней прогулки верхом - жонглировать не мог. Жонглирование было искусством просто Валентина. На борту этого корабля, окруженный ореолом власти, пришедшей к нему после того, как мать вылечила его разум, Валентин чувствовал поддержку своих друзей, которые старались относиться к нему как к старому Валентину из дней, проведенных в Цимроеле. Поэтому ему доставляла особое удовольствие Карабелла, так непочтительно бросившая ему булаву. Ему доставляло удовольствие даже просто перебрасываться булавами, даже когда он ронял их и, остановившись из-за этого, получал удар по голове еще одной, вызывая презрительное фырканье Залзана Кавола.

- Сделайте это сегодня ночью,- сказал скандар,- и вам придется забыть о вине на неделю!

- Не бойтесь,- возразил Валентин.- Я роняю сейчас эти булавы только для практики, и сегодня вечером вы не увидите таких грубых ошибок.

И их действительно не было. Вся корабельная команда собрались на закате на палубе для представления. Асенхарт и его офицеры заняли платформу, откуда открывался отличный вид, но когда адмирал позвал Валентина, предлагая ему почетное место, тот с улыбкой отказался. Это удивило Асенхарта, но выражение его лица при этом не шло ни в какое сравнение с тем, каким оно стало несколькими секундами позже, когда Шанамир, Виноркис и Лизамон Хултин начали колотить в барабаны и трубить в изогнутые трубы и жонглеры принялись весело выскакивать из люка. После начала представления среди них появилась фигура Лорда Валентина, весело швыряющего булавы, тарелки и куски фруктов, как какой-то вульгарный циркач. 

2

Если бы адмиралу Асенхарту дали волю, в Стоене по случаю прибытия Валентина состоялось бы грандиозное празднество, по крайней мере, такое же роскошное, как фестиваль в Пидруиде во время визита туда фальшивого Коронала. Однако Валентин, узнав о плане Асенхарта, запретил делать это. Он еще не был готов требовать трон и выдвигать публичные обвинения против того, кто называл себя Лордом Валентином, и не хотел проявления почтения со стороны свободных граждан.

- Пока я не получу поддержку Понтифекса,- строго объяснил Валентин Асенхарту,- я буду жить тихо и собирать силы, не привлекая к себе внимания. Поэтому никаких фестивалей в мою честь.

Вот так получилось, что «Леди Тиин» вошла в этот крупный порт юго-запада Алханроеля относительно незаметно. Семь кораблей эскадры - а корабли Леди были довольно обычны в гавани Стоена, хотя и не в таком большом количестве - вошли в порт без особой помпы и без развевающихся флагов. Портовые чиновники задали всего несколько вопросов: обычно корабли прибывали по делам Леди Острова, которые были вне компетенции клерков.

Чтобы еще усилить это впечатление, Асенхарт в первый же день послал своих людей в район верфей, закупая множество клея, парусины, пряностей, инструментов и тому подобного. Под прикрытием этого Валентин и его друзья сняли жилье в скромном доходном доме.

Стоен был приморским городом, деятельность его жителей и предприятий определялась расположением и наличием великолепной гавани. Город с четырнадцатью миллионами жителей растянулся на сотни миль вдоль края огромного мыса, который отделял Залив Стоен от главной части Внутреннего Моря. Это был не самый близкий к Острову порт материка - им являлся Алайсор, лежащий в тысячах миль к северу, но в это время преобладали такие ветры и течения, что быстрее можно было достичь Стоена, чем пытаться плыть к более близкому Алайсору.

Валентин нашел Стоен удивительно красивым. Весь полуостров был практически плоским - едва двадцать футов над уровнем моря в своей самой высокой точке, но жители города придумали удивительные устройства в виде платформ из белого камня, создающие иллюзию холмов. Не было двух платформ одинаковой высоты: одни поднимались вверх не более, чем на дюжину футов, другие взимались на сотни футов, а все в целом составляло огромный пьедестал в несколько дюжин футов высотой и более квадратной мили площадью. Некоторые величественные здания имели собственные платформы и возвышались как на ходулях над своим окружением; чередование высоких и низких платформ создавало удивительные аллеи поразительных очертаний.