Замуж за барристера

Элизабет встретила его сладкими объятиями и нескрываемо встревоженными поцелуями.

— Сомневалась в моем обещании? — улыбнулся он, пригрев любимую у сердца и убедившись, что она избавилась от своих страхов. Элизабет неопределенно повела плечами.

— Джозеф был уверен, что ты обязательно кинешься в бой, — сказала она. — To есть он, разумеется, первым делом принялся уверять меня, что тебе достанет опыта выйти из этой передряги невредимым, ссылаясь на ваши предыдущие приключения и очень красочно описывая твои подвиги…

— Я ему уши надеру! — мрачно вставил Энтони, живо представив себе, что должна была испытать любимая при этих рассказах. — Робин Гуд несчастный!

Элизабет улыбнулась и нежно потерлась носом о его щеку.

— Он еще очень юн и только стремится найти свое место в жизни, — мягко заметила она. — При пяти братьях это совсем непростая задача. Кстати, он просил, чтобы я уговорила тебя вернуть его отцу деньги за свою землю. Он уверен, что лорд Артмут воспользовался твоим затруднительным положением, чтобы как-то пристроить обделенного сына, и отказывается участвовать в подобной афере.

— В этом весь Джозеф, — усмехнулся Энтони и поцеловал кончик носа Лиз. — Скажу ему, что ты была очень убедительна, но оксфордское образование позволило мне устоять даже перед твоим обаянием, — тут он осекся, вспомнив, что теперь не один распоряжается Кловерхиллом, и озадаченно посмотрел на Элизабет. — Ты же не против? Там отдельный участок по другую сторону Квантокских холмов: отец начал скупать те земли незадолго до смерти и не успел их соединить. Для настоящего поместья места, конечно, маловато, но для начального капитала самое то.

— Я буду только рада такому соседу, как Джозеф, — успокаивающе погладила она его по щеке. — Мне будет еще приятнее, если этот капитал однажды позволит ему посвататься к Эмили.

Энтони рассмеялся. Перехватил ее руку, поцеловал в ладонь.

— Тоже думаешь, что эти двое созданы друг для друга? — весело спросил он. Элизабет кивнула, запуская свободную руку ему под волосы.

— Ничуть не меньше, чем мы с тобой, — прошептала она, притягивая Энтони к себе. Нет, за двое суток он ни на йоту не насытился своим ангелом, и пара часов разлуки покуда казалась целой вечностью, которую жизненно необходимо было заполнить теплом и взаимопониманием.

Полицейский в отеле появился лишь на следующее утро. В любой другой раз Энтони, вероятно, извелся бы от неизвестности, лично явившись в Скотланд-Ярд даже посреди ночи, лишь бы узнать, как прошла операция, но нынче любое любопытство и нетерпеливость были направлены исключительно на молодую жену, и Энтони предпочел прожить эту ночь во власти страсти, а не во власти сомнений.

Полицейский, ничего не объясняя, попросил мистера Рида проехать с ним. Памятуя о вчерашних новостях от мистера Стивенса, Энтони не стал требовать объяснений при Элизабет, лишь пообещав ей вернуться как можно скорее и мысленно дав себе слово сразу следом увезти ее из Лондона. В Кроукомбе в часы их разлуки ей хотя бы не пришлось бы быть одной, и это, несомненно, упростило бы ожидание. Еще лучшим решением стало бы, конечно, поездка куда-нибудь в свадебное путешествие, но их скоропалительное венчание не позволило Энтони своевременно продумать этот вопрос. А впрочем..

— Готов поспорить, что я вернусь раньше, чем ты сумеешь придумать, где хотела бы провести медовый месяц, — дождавшись, покуда пообещавший ждать мистера Рида в холле полицейский покинет их номер, улыбнулся Энтони и привлек к себе растерянную Элизабет. Она обхватила его за талию, явно не желая отпускать.

— Я могу ответить прямо сейчас — в твоих объятиях, — не терпящим возражения тоном произнесла она. Энтони выдохнул: Лиз знала, чего пожелать, чтобы никто из них не был обижен.

— В таком случае тебе придется решить, в каких местах нашей планеты мои объятия будут для тебя наиболее желанны, — схитрил он и ласково поцеловал ее в лоб, призывая не волноваться. Потом, не удержавшись, горячо прижался к губам. И, уже закрывая за собой входную дверь, добавил: — Я пришлю тебе мальчика с географическим атласом: и даже не думай отлынивать от задания!

Элизабет прошептала ему вслед нечто очень похожее на защитную молитву, и Энтони наконец спустился вниз.

До Скотланд-Ярда они добрались за двадцать минут. Энтони не стал задавать вопросы по дороге, предпочитая получить информацию из первых уст, а потому усмирив любопытство. Что, однако, не помешало ему строить самые различные предположения о произошедшем: от неявки грабителей на место встречи до их победы над полицейскими. Но он и подумать не мог, что первыми словами инспектора Уокера вместо приветствия станут:

— Почему вы не сказали нам про Мортона?

— Про какого Мортона? — опешил Энтони: единственный известный ему человек, носивший такое имя, не мог иметь к нынешнему делу никакого отношения хотя бы потому, что сидел в тюрьме.

Или это не было для него преградой?

Инспектор внимательно посмотрел на Энтони, вероятно, пытаясь понять степень его искренности. Потом, что-то решив, предложил ему присесть напротив себя.