Замуж за колдуна, или Любовь не предлагать

Попытка скосить в сторону глаза тоже ни к чему не привела. Я лишь заметила острый носок тщательно начищенной туфли, в которой, как в зеркале, отражались отблески света, и фрагмент трости, бесшумно постукивавшей по ковровому покрытию.

– Свободу. Торжество справедливости.

– Когда дело касается магов, свобода возможна только в одном случае. А я не убийца.

И пусть в иные моменты Грейстока хотелось прибить, я бы никогда не причинила физической боли ни ему, ни какому другому живому существу. Разве что в мыслях. Перед глазами нет-нет да и мелькала, дразня, искушая, яркая картина: я с дедушкиным ружьем готовлюсь стать вдовой.

– Вы не слушаете меня, Лорейн. Возможно, герцог и заслуживает смерти. – Трость ужалила короткий ворс, порыжевший в приглушенном свете. Легкий удар носком туфли и снова еле слышное постукивание – размеренное, гипнотическое. – За то, что сделал с вами много лет назад. За то, что делает с вами сейчас – не дает вам дышать. Но ваши нежные ручки никогда не испачкаются в крови. Это я вам обещаю. Обещаю и предлагаю совсем другое: вывести преступника на чистую воду, послужить короне, а свобода станет приятным бонусом.

Холодок пробежал по коже.

– Что он натворил?

– Боюсь, у нас не так много времени, Лорейн. Ваш муж вот-вот вернется. Сторожить свое сокровище. Скажу лишь, что у него дома хранится кое-что очень важное. Бесценное и опасное. Для его карьеры, для его репутации. Вам нужно будет это достать. Все остальное я сделаю сам.

– Сделаете что? – с силой сжала кулаки.

Это единственное, на что я сейчас была способна. На это и на мысленные ругательства. Вот только не знала, кого ругать. Себя – за то, что ни словом не обмолвилась о подброшенной записке, или Грейстока – за то, что явно прокручивал какие-то темные делишки.

С кем? Зачем? Послужить короне… Что это вообще значит? Кристофер, во что же ты вляпался? И во что твоими стараниями только что вляпалась я…

– Как только у меня в руках будут доказательства того, что его светлость в свое время… хм, ну скажем, согрешил против Хальдора, я передам их нужным людям. А вы знаете, как у нас наказывают мятежников. Лишение титулов. Лишение силы.

А иногда еще и лишение жизни. Или как вариант – пожизненное там, откуда уже не возвращаются. Что в принципе не многим отличалось от казни.

– А развестись с немагом будет несложно.

Я чувствовала, знала, незнакомец улыбается. Словно его стараниями Грейсток уже потерял все, что для носителя Старой крови являлось смыслом жизни: имя и силу.

Мне, в отличие от неизвестного благодетеля, было не до улыбок. Тихий, почти неразличимый звук непрекращающихся постукиваний раздражал, больно бил по ушам.

– Я не стану помогать вам рыть для него могилу.

– О нет, нет, Лорейн, – мягко запротестовал неизвестный. – Вы помогаете не мне, а самой себе. Преступник должен быть наказан. А я хочу заботиться о вас.

– С чего бы вдруг?

– Скажем так, я старый друг семьи. Ваши родители, к сожалению, больше не смогут вас защитить. Поэтому это сделаю я.

– Я уже взрослая девочка и сама могу о себе позаботиться! – вонзилась ногтями в ладони с силой, до боли и услышала, как зашуршала одежда.

Незнакомец поднялся, проговорив все так же вкрадчиво, мягко:

– И все-таки подумайте, Лорейн, над моим предложением. Я свяжусь с вами снова и, если вы примете верное решение, скажу, что именно вам нужно будет найти. Я помогу вам бороться с Грейстоком. Помните, вы не одна.

Уж лучше бы была одна.

– И будьте осторожней. Он знает, что вы сбегали от его людей, и это лишь вопрос времени, когда ему станет известно, с кем именно вы встречались. Можете поверить мне на слово, Лорейн, узнав о мистере Рише, он предпримет меры.

– Меня больше пугает ваша осведомленность.

– Меня не бойтесь, – очередная усмешка. – Я никогда не сделаю вам больно.

Вздрогнула, почувствовав тяжесть ладоней на своих плечах, а в следующее мгновение по щеке скользнуло чужое дыхание.

– А вот вам от меня подарок. Чтобы впредь могли исчезать незамеченной, когда пожелаете.

Короткий вдох, резкий выдох, и мне в руку скользнула золотая цепочка. Пальцы снова машинально сжались в кулак, а его – чуть сильнее сдавили мне плечи.

– Будьте благоразумны, Лорейн, и не рассказывайте обо мне герцогу. Не лишайтесь своего единственного друга в Инвернейле.

– Это вас стоит благодарить за нашу свадьбу? Вы поженили нас, чтобы через меня добраться до Грейстока?

Короткий смешок и тихие слова:

– Меня не интересует он, леди Ариас. Меня интересуете исключительно вы. Не забывайте, я – друг семьи.

– Раз друг, то вам не составит труда назвать свое имя.

Задержала дыхание в ожидании ответа, а спустя несколько мгновений, на протяжении которых в моих ушах продолжали звучать мерные постукивания, услышала звонкое:

– …а она обозвала ее, представляешь, шлюхой! Ой!

Почувствовав, что вновь могу шевелиться, резко обернулась, но вместо незнакомца увидела застывших у входа в ложу двух юных леди; одна стремительно краснела, другая так же быстро бледнела. Не трудно догадаться, кому они только что перемывали косточки.