Замуж за колдуна, или Любовь не предлагать

Злая как хорд, я переоделась и легла в постель, но сон не шел. Наверное, из солидарности с Кристофером. Я даже пыталась считать маленьких хордонят, а после – крылатых пони. Все без толку. Так и ворочалась с боку на бок, поругивая мужа и искренне жалея жокея. Не помню, когда задремала. Наверное, уже под утро.

Проснулась, когда сквозь плотно задернутые шторы пробивалась узкая полоска света. Проснулась, потому что мне было жарко, хоть я даже не укрывалась. Открыла глаза и поняла, отчего у меня вдруг подскочила температура. Грейсток преспокойно спал в своей кровати (вот наглость-то!), сграбастав меня в охапку, сопя мне в шею и бесцеремонно прижимая к себе. К себе голому, судя по ощущениям. Во сне сорочка задралась… В общем, да, я правильно все ощущала.

Грейсток заворочался, добавив мне ощущений, и я пришла к единственно верному при сложившихся обстоятельствах решению:

– А вот сейчас уже точно пора вдоветь.

За несколько часов до этого

Кристофер

Произошедшее с Купером повергло в шок всех сотрудников управления. За годы в разведке Кристофер повидал немало, но чтобы человек прямо у него на глазах рассыпался в прах – такое случилось впервые.

– Должно быть, это какая-то клятва молчания, – предположил Ирвин Калвер – один из немногих, кому Грейсток доверял безоговорочно. – Нарушишь – и можешь не беспокоиться о собственных похоронах.

– Самое отвратительное во всем этом, что он не успел назвать имя, – с досадой поморщился его светлость. – Бесполезная смерть.

– Ну да, если бы он сначала его назвал, а потом умер, все было бы не так трагично, – хмыкнул Макмаллен.

– По крайней мере не напрасно, – философски заметил Ирвин.

Пришлось вызывать полицейских и объяснять, что здесь случилось, а детективу Неймицу, любителю по сто раз спрашивать об одном и том же, много курить и много думать. Последнее, по мнению Грейстока, зачастую не давало никаких результатов. На счету инвернейльской полиции было немало нераскрытых дел, поэтому Кристофер рассматривал всех полицейских вместе взятых и детектива Неймица в частности как бесполезный внешний раздражитель, от которого лучше всего своевременно избавляться. А если избавляться не получается, нужно пытаться не обращать на него внимания.

Именно он, Неймиц, по приказу комиссара полиции все пытался сунуть свой нос в расследование загадочной свадьбы герцога Грейстока. Однако после того как комиссару сделали внушение сверху, Неймицу приказали оставить это дело.

Последнее, что нужно было Кристоферу, это чтобы какой-то пронырливый бобби лез в его личную жизнь и копался в его грязном белье. Достаточно и того, что этим с превеликим удовольствием занимались журналисты.

Пока Кристофер кратко вводил детектива в курс дела, Неймиц сосредоточенно почесывал перьевой ручкой свою лысину и время от времени делал пометки в своем потрепанном блокноте.

– Вам следовало сразу доставить его к нам, а не тащить сюда, – недовольно пошевелив жиденькими усами, прокомментировал полицейский.

– Расследование ведем мы.

– Но вы не полиция, – подбоченился детектив.

– Мистер Неймиц, мы об этом уже говорили, – сощурился Кристофер, и недовольства во взгляде служителя порядка заметно поубавилось.

– Я бы мог оказаться полезным, – уже не так уверенно заметил полицейский.

– Вам что, совсем нечем заняться? Разве в Инвернейле уже перевелись все грабители, насильники и убийцы? – Кристофер опустился на край стола и скрестил на груди руки, с усмешкой глядя на детектива.

Вздохнув, Неймиц спрятал ручку в нагрудный карман сюртука.

– Есть и грабители, и насильники, и убийцы. Но никто, увы, не рассыпается в прах.

– Сочувствую вам.

– Ладно, – отправив блокнот следом за ручкой, после короткой паузы протянул полицейский. – Попробую разузнать побольше об этом вашем мистере Купере.

– Можете не утруждаться. Мои люди уже этим занимаются.

Неймиц закатил глаза:

– Вы невыносимый человек, лорд Грейсток. И что бы вы ни говорили, вы – не полицейский и уж тем более не детектив. Нравится вам это или нет, но я не намерен выпускать ваше дело из виду. Уж больно оно интересное, – заявил напоследок. Водрузив на голову шляпу, все это время одиноко тосковавшую на сиденье кресла, направился к выходу из кабинета. – Всего доброго, ваша светлость. Желаю вам не быть столь самоуверенным.

– Интересных вам дел, мистер Неймиц! – в свою очередь пожелал ему Кристофер и добавил тихо, когда за детективом закрылась дверь: – Возможно, тогда ты от меня наконец-то отцепишься.

Вплоть до самого вечера Кристофер занимался тем, что перебирал в уме имена своих врагов. Снова. Здесь, в Хальдоре, и за его пределами. Составлял списки, вспоминал лица, медленно, но уверенно приходя к выводу, что последние слова Купера «вы его знаете» вряд ли чем-нибудь помогут.

– И все-таки как же не вовремя он умер…

Кристофер откинулся на спинку кресла и устало прикрыл глаза. Следовало возвращаться домой и что-то говорить Лори, и он совсем не рвался начинать этот разговор.

Быстрый стук в дверь развеял мрачные мысли герцога.