Замуж за колдуна, или Любовь не предлагать

По мраморной лестнице, уводящей к главному входу банка, поднималась с гудящей головой. Боюсь, такими темпами она у меня или скоро треснет, или взорвется. От обилия совершенно отвратительных новостей. Шон погиб… Веселый, талантливый молодой мужчина. Ему бы жить да жить. Но его больше нет. Он умер. А Грейсток даже не удосужился мне об этом сообщить!

Ну вот как такого любить?!

На этой мысли мне захотелось стукнуться лбом о золоченую створку, мимо которой я как раз проходила. Не сделала этого только лишь потому, что как раз в тот момент навстречу мне из банка показались два джентльмена. Заметив меня, они галантно отступили в сторону, освобождая мне дорогу. Машинально кивнув незнакомцам, быстро прошла в холл «Озерфорна».

Просторный, широкий, огражденный по кругу мраморными колоннами. То тут, то там мелькали золотые элементы декора, добавляя интерьеру совершенно ненужную, на мой взгляд, роскошь.

И о чем только думаю… Шон ведь, хорд побери, умер!

С силой сжала в руках сумочку и заметила, как ко мне уже спешит мужчина в строгом черном костюме с намертво приклеенной к губам подобострастной улыбкой. Видимо, признал во мне небезызвестную леди Грейсток – самую скандальную жену Хальдора, несчастную жертву злого умысла… Хордову половинку самого невыносимого на свете мужчины.

Не размениваясь на приветствия, я достала из сумочки ключ и сунула его в руки клерка.

– Будьте так любезны, проводите меня в хранилище.

Мужчина, назвавшийся Теренсом Донли, поклонился еще ниже. Совсем не бережет спину.

– Ваша светлость, прошу меня простить, но если мне не изменяет память, вы не являетесь клиентом нашего банка, хотя мы были бы безмерно рады, польщены, счастливы…

– Вашим клиентом был мой покойный отец, – прервала этот никому не нужный поток любезностей. – А так как я единственная наследница графа Ариаса…

Продолжать дальше не было нужды. Теренс снова одарил меня поклоном, после чего принял деловой вид и вкрадчиво произнес:

– Следуйте за мной, ваша светлость.

Просторный зал с обеих сторон обрамляли лестницы, покрытые темно-красными коврами. Перила – гладкие, начищенные до блеска, впрочем, как и все в этом здании. По одной из лестниц мы и поднялись, миновали длинный узкий коридор. Немного потоптались возле обшитой железом двери, пока Теренс, явно никуда не спеша, возился со всеми замками.

Наконец мистер Донли надавил на створку, открывая моему взору небольшую комнату, полумрак которой смешивался с серебром охранных чар. Стоило нам войти, как светильники стали разгораться, а серебряное мерцание, наоборот, гаснуть.

Мужчина приблизился к одной из ячеек, расчертивших стены на одинаковые прямоугольники, открыл ее ключом, обнаруженным в Монтруаре, и протянул мне небольшую коробку, которая сразу захватила все мое внимание.

– Можете расположиться в кабинете, ваша светлость, – указал на смежную комнату с двумя креслами и диванчиком. – Вам никто здесь не помешает.

– Спасибо, мистер Донли, – поблагодарила клерка.

Кивнув, он встал возле выхода, а я прошла в соседнюю комнату. Прикрыла за собой дверь и опустилась в кресло.

Глава 24

Первые мгновения сидела неподвижно, не находя в себе сил заглянуть в коробку и выяснить, что именно представляет собой ее содержимое. Можно подумать, мало мне было шкатулки… Что такого важного имелось у отца, что понадобилось арендовать банковскую ячейку? Разве недостаточно было нашего сейфа в Монтруаре? Что это? Драгоценности, облигации, деньги? Точно не слитки золота – коробка слишком легкая. Но тогда…

Устав задаваться вопросами, я положила ее на столик красного дерева, слегка дрожащими пальцами коснулась шероховатой крышки и несмело ее откинула.

Откинула, тихонько выдохнула, заглянула внутрь. На дне коробки лежал один-единственный конверт, и на нем размашистым почерком отца было выведено «Моей единственной дочери Лорейн».

Больше я не стала мешкать. Взяв конверт, пересела поближе к согревающему пламени камина и быстро, кажется, даже не дыша, раскрыла послание отца.

Замерла, вглядываясь в такой родной, любимый почерк. Крупные, написанные сильной рукой буквы складывались в слова.

Страшные слова. Страшные фразы.

Ужасающее признание…

«Моя дорогая Лорейн, если ты читаешь эти строки, значит, меня уже нет в живых. Значит, я все-таки нашел в себе смелость и силы изложить на этих страницах правду, в которой не мог тебе признаться. Надеюсь, ты простишь меня за это. Как и за все остальное.

Хоть я и не заслуживаю твоего прощения.

Помню, как ты страдала после расставания с Кристофером, не догадываясь, что я, я один, повинен в том, что твое сердце разбито. Это из-за меня расстроилась ваша свадьба. Это я ошибся, оступился. А платить пришлось тебе. Вам обоим.

Сайрес Холланд… Думаю, тебе знакомо это имя. Лорд-канцлер Хальдора, близкий друг короля, выдающийся политик, маг и… самый беспринципный, жестокий и бессердечный человек, которого я когда-либо знал. Только сейчас, после его гибели, я отважился об этом написать. О нем и о том, что он сделал с нашей семьей».