Замуж за свёкра

— Что ты, Лара! Да не жалей ты меня! Я и сама во многом виновата. Ну хватит, хватит слезы лить. Успокойся, моя хорошая! Я тоже виновата. Гордыни много во мне было. Видела, что погибает Паша, но помочь не хотела. Ревность меня захлестнула, глаза мне застлала. Я эту Эльку убить была готова — так я ее ненавидела. А ей тоже счастье-то не долго светило. Заболела потом. Но это уж после Пашиной смерти было. Господи, да что это я так расстроила тебя? Вот дура пьяная. Ну хватит горевать, давай лучше песни петь!

— Вы пойте, а я послушаю. Лучше вашего голоса нет. Чем-то на тембр Нины Сазоновой походит. Знаете какую? «Что ты жадно глядишь на дорогу?» Помните, как с мамой дуэтом исполняли?

— Помню. Ну что ж, слушай!

* * *

В управление кондитерской фирмы, с которой сотрудничала многие годы, Лариса поехала с утра. Ей предстояло ознакомиться с новинками продукции и заключить контракты на новый год. В отличие от многих своих конкурентов эта фирма не роняла марку, поддерживала качество на высоком уровне, отчего товар шел нарасхват. Здесь ценили в первую очередь крупных покупателей, но и от коммерсантов средней руки, зарекомендовавших себя обязательностью и стабильностью, таких, например, как Лариса, не отворачивались. У нее сложились дружеские отношения с начальницей маркетинговой службы Осиповой, женщиной импульсивной и жизнерадостной, несмотря на неудачи в личном плане, преследовавшие ее с упорным постоянством.

Карина Осипова, тридцатипятилетняя брюнетка, точно сошла с полотен Брюллова — волоокая, с маленьким ртом «бантиком» и пухлыми, но тонкими в запястьях руками. Ларису подкупали ее бьющая через край энергия и безоглядный оптимизм, свидетельствующие о физическом и душевном здоровье их обладательницы. Завидев Ларису в коридоре управления, разговаривающую с менеджером из отдела сбыта, Карина весело крикнула:

— Госпожа Хомутова, а вас прошу зайти в мой отдел!

Вскоре они сидели в Каринином кабинете, современная отделка которого не вязалась с брюлловским образом хозяйки. Единственной деталью, вносившей романтическую ноту в стандартную обстановку, была коллекция фирменных конфет на застекленном стенде.

— Ну рассказывай! — блестя черными глазами и приподняв дугообразные соболиные брови в нетерпеливом ожидании, приказала Карина.

— О чем? — удивилась Лариса.

— Как о чем? — в свою очередь изумилась Осипова. — Ты же говорила, что в декабре у тебя свадьба. Платье со страусиными перьями заказала, фату из какой-то невероятной органзы…

— Слава богу, что не успели раскроить. Я вовремя отменила заказ. Не будет, Кариночка, ни свадьбы, ни перьев, ни пуховых подушек в приданое. Мы расстались с Денисом.

— Ну вы даете, — разочарованно протянула Карина. — Не буду, конечно, расспрашивать и лезть в душу, но честно скажу: я сожалею. Почему-то хочется видеть вокруг себя счастливых людей. Особенно тех, кто по-настоящему заслуживает этого. Я будто утес в морском просторе — стою одиноко и таращусь на суда и суденышки, что бороздят этот самый простор. Они живут на всю катушку, а я только и делаю, что созерцаю.

— И сожалеешь о тех, что пошли на дно? — усмехнулась Лариса, уже привычная к метафорам приятельницы.

— Если ты о себе, то напрасно. На дно тебе еще рановато.

— Спасибо.

— На здоровье. Ну что, пошли пить чай?

— Но я недавно завтракала…

— Я не на завтрак приглашаю, а на презентацию наших эксклюзивов. Спорю, что такого дизайна, я уж не говорю про новые начинки и принципиально новые изделия, ты еще не видела.

— Вот за что тебя люблю, так это за умение ставить профессиональные интересы над всеми прочими.

— Можно подумать, ты за другими интересами к нам пожаловала. Хотя, как посмотреть. Сейчас я тебе покажу одного мужчину…

— Ой, только не это!

— Господи! Ну что ты так переполошилась? Я просто покажу, и все. А знакомиться уже потом будешь, если глаз ляжет.

— Не ляжет. Не нужен мне никто. По крайней мере, в ближайшее время.

— Ну хорошо. Я понимаю тебя. Но все же иногда хочется селедки после сладкого. Смена вкусовых ощущений — только на пользу. Это и настроение повышает, и «замыленный» глаз очищает, открывая перед нами новые горизонты.

— Вот-вот, именно к смене ощущений и стремятся мужчины. Причем подсознательно. Их не надо уговаривать — они сами быстренько поменяют и горизонты, и надоевшую подругу.

— Мне кажется, как раз здесь зарыта собака твоей хандры. Ладно, у меня есть план на сегодняшний вечер. Но об этом потом, после презентации.

* * *

Если бы Лариса заранее узнала, куда ее повезут, то наверняка отказалась бы. Острые ощущения, граничащие со всякого рода извращениями, были чужды ее натуре, хотя других женщин она не осуждала и даже теоретически понимала.