Занавес поднять!

ПЭМ. А ты что, сама не видала? Как будто два килограмма свиных отбивных засунули в мешок, куда помещается только полтора.

ШЭРОН. Давно вы с Майклом расстались?

ПЭМ. Уже несколько лет. Пока Тереза училась в университете. Папа решил вернуть потерянную молодость — тут-то Джеки его и подцепила. Не удивлюсь, если и он от неё смог кое-что подцепить.

БЕТТИ. Майкл был придурок. Не знаю, откуда в нём это. Но таким он был всегда — никогда не знаешь, что учудит. Умом-то он никогда не блистал, если уж честно. Я всегда ему об этом говорила. Вот брат у него — все экзамены сдавал, все экзамены до одного. А Майкл — нет.

ПЭМ. Ты что хочешь сказать? Майкл учился в университете.

БЕТТИ. Но не так, как брат. Вот брат у него учился во многих!

ПЭМ. Да потому что его отовсюду выгоняли!

БЕТТИ. Вот брат его Роберт был умницей. Потому они и не ладили. Роберт рос смышлёным мальчишкой, гораздо сообразительней Майкла, упокой господь его душу. И посмотри на него сейчас: никаких забот, куча денег — и всё так же живёт с той же самой женой.

ПЭМ. Опять начинается.

БЕТТИ. Никто не сбегает с такими… кто покупает всё в «Маркс энд Спенсер», вот так вот. В наши дни люди меняют жён так, словно решают попробовать новый супермаркет. Не знаю, что он нашёл в этой «Маркс энд Спенсер». (указывая пальцем на Пэм) Надо быть с теми, кто покупает в «Асда»!

(комичность ситуации состоит в противопоставлении фешенебельного торгового центра и сети дешёвых супермаркетов — названия должны быть изменены в соответствии с местными условиями)

ПЭМ. О, спасибо!

БЕТТИ. Так… Где мой горячий шоколад?

ТЕРЕЗА. Суп. Я сделала тебе суп. Без хрустяшек, чтобы в зубах не застряли.

БЕТТИ. Он был придурок. Я всегда ему говорила.

ПЭМ. Ну, всё, хватит, а то расстроишься.

БЕТТИ. Не расстроюсь! Ничего я не расстроюсь! Это непозволительно… для пенсионерки.

ТЕРЕЗА. Ладно, давайте все успокоимся. Хорошо? Надо по крайней мере дать Джеки шанс. Я уверена, когда она будет здесь, всё уляжется и забудется. Ты же не будешь злиться, когда Джеки приедет… Да, мама? (глубокое молчание) Ну… так надо, здесь же столько работы!

ПЭМ. Которую невозможно выполнить, если уж на то пошло. Здесь надо всё отчистить, заново перекрасить, половина оборудования вышла из строя, а холодильник в артистическом фойе — к нему же подойти страшно. И всё это ещё до того, как театр можно будет открыть. Ничего у нас не выйдет. Это как плыть пассажиром на «Титанике».

ТЕРЕЗА. Если мы будем вместе, я уверена, всё получится.

ПЭМ. Ты пробовала когда-нибудь собрать полмиллиона фунтов стерлингов?

ТЕРЕЗА. Нет. Но теперь, похоже, придётся.

Пэм в отчаянии качает головой

Мы должны попробовать, мама! Нельзя сдаваться в первый же день!

ШЭРОН. Я — за. Надо взяться как следует. Я, например, не упущу случая малость подзаработать. Будем искать деньги, а тем временем попробуем всё здесь вычистить и починить. Невероятно, что можно сделать, если просто попытаться.

ПЭМ Ты что-нибудь понимаешь в корпоративном фандрейзинге?

ШЭРОН. Я не то что в этом сильна, я ещё и парикмахером могу. А Стиви вообще на все руки мастер — и починит, и наладит. У него и диплом есть технического училища.

ПЭМ. Его он, наверно, тоже украл.

ТЕРЕЗА. Мама!

ШЭРОН. …Ну, украл, чё.

ТЕРЕЗА. Какая разница! Я уверена, что Стиви нам здесь очень поможет.

ПЭМ. Ну, да, банк, например, ограбит, если мы будем мало зарабатывать.

ТЕРЕЗА. Мама!

ПЭМ Извини, Шэрон, я не хотела быть настолько грубой.

ШЭРОН. Ничего. Я ему передам.

ТЕРЕЗА. Может, нам устроить большой благотворительный концерт? Уговорим приехать какую-нибудь знаменитость.

ШЭРОН. Класс! Кто-то есть на примете?

ТЕРЕЗА. Нет.

БЕТТИ. Как насчёт Лайзы Минелли?

ШЭРОН. А-а, Бетти, круто! Когда-то она уже была здесь с концертом. Может быть, ей позвонить? В смысле, что хороший же повод!

ТЕРЕЗА. Повод прекрасный. Правда, особенно, думаю, надеяться не стоит — она, наверное, постоянно очень занята. Но попробовать-то можно.

ШЭРОН. А театр вообще работает? В смысле, фонари-то горят, занавес поднимается?

ТЕРЕЗА. Да — то, что от него осталось. Ещу несколько лет назад здесь шли оперные спектакли. И зал довольно большой. Только вряд ли он соответствует уровню Минелли.

ПЭМ. Одну минуту. Мы пока ещё ни о чём таком не договорились. Не кажется ли вам, что будет лучше для всех просто продать помещение под переделку?

ТЕРЕЗА. Какую переделку? Кому нужен старый театр, который разваливается на куски, что с ним делать? У здания совершенно определённое предназначение. Оно имеет ценность до тех пор, пока остаётся театром. И потом, я никогда на это не соглашусь. Я хочу сохранить это место, а не уничтожить. Я думала, что мы об этом договорились?!