Запад-36

– Отпустил я с миром убивца твоего отца князя Владимира Рюриковича, иначе пришлось бы много своих людей положить, силой бравши детинец. Ты уж, брате, не взыщи… – состроил он на своем лице вселенскую скорбь.

– Где он?

– Утек в закатную сторону, вместе с Даниилом.

Новостью для меня это не стало, а потому мне не оставалось ничего большего, как развести руками и продолжить вести начатые переговоры.

Михаил предсказуемо захотел купить мои пушки и порох, броню и оружие, галеры и дощаники, но на все свои коммерческие предложения получал отказ. Я еще из ума не выжил – торговать с ним оружием, тем более огнестрельным.

Тем не менее моя неуступчивость в этих вопросах не помешала нам окончательно разделить Русь и прилежащие к ней территории на сферы влияния. Достигнутые договоренности записали в грамоте, скрепленной печатями. Освятить этот договор киевский митрополит наотрез отказывался, впрочем, для нас эти действия киевского клира особым сюрпризом не стали. Мы с Михаилом были людьми вполне прагматичного склада ума, без религиозных завихрений в головах. Между нашими государствами сейчас пролегала длиннющая граница, тянувшаяся от Карпат до Оки: территории, южнее этой линии, были отнесены в зону интересов Михаила, а, соответственно, земли севернее – переходили в зону интересов Смоленска.

Также пролонгировали действие оборонительного союза, направленного против возможных агрессивных действий Владимира-Залесского в отношении хотя бы даже одного из союзников. Суздальские Юрьевичи были по-прежнему сильны, прямо или опосредованно они контролировали Владимиро-Суздальское, Новгородское, Рязанское, Муромское и Переяславль-Южное княжества.

На том, уже в сгущающихся сумерках, мы с Михаилом и расстались, в целом довольные достигнутыми результатами.

Путь верхом на конях из Киева в Смоленск занял почти две недели. Но прежде чем попасть в столицу, я на двое суток остановился в Орше. Здесь образовался крупный перевалочный центр по работе с литовскими полоняниками. Через Оршу был проложен один из маршрутов, по которому в Смоленскую область попадали принудительные переселенцы.

Пешие, многотысячные колонны литовцев приходили в Оршу в крайне изнуренном состоянии, по большей части лишившиеся в долгом пути всего своего немудренного скарба. В специально возведенном лагере переселенцы некоторое время отдыхали, набираясь сил, чтобы затем продолжить свой путь в глубь Смоленской области. Все лица, пребывающие в лагере, получали двухразовое питание и проживали в бараках, построенных на манер армейских казарм. Мы с Авдием еще зимой согласовали немудренные барачные проекты. Размер стандартного барака составлял примерно девяносто метров в длину и десять метров в ширину, с размещением в каждом таком бараке около трехсот человек. Рядом с бараками строили также туалеты, бани и другие сопутствующие хозяйственные постройки. В каждом бараке, согласно выработанному нами плану, должны размещаться три печи – служащие для обогрева и приготовления пищи. Двухъярусные нары шли вдоль стен, по обе стороны от печей. Нары делились на секции и были отгорожены друг от друга деревянной стенкой. Каждая секция включала в себя три лежачих места сверху и столько же снизу. Вдоль ярусов были натянуты веревки, которые можно занавесить полотном, или использовать иное какое тряпье в качестве занавесок. В этих секциях планировалось размещать целые семьи, а также одиноких, согласно их полу и возрасту – мужскому или женскому, взрослому или детскому.

Сами бараки были возведены на окраине посада, расположились они таким образом, чтобы создать некую импровизированную вторую линию обороны Орши. Над вторым ярусом нар располагались окна-бойницы, в холодное время года они будут закрываться на задвижку. Первый этаж, то есть первый ярус нар, никаких окон не предусматривал. Для обороны такого барака достаточно залезть на верхние нары, отодвинуть задвижку, и вуаля – можно вести прицельную стрельбу из арбалетов. В будущем стены бараков планировалось обложить кирпичом. На некотором отдалении маячили «карантинные бараки», стоявшие обособленно от остальных. Здесь размещали всех болезных, с целью предотвращения всевозможных эпидемий.

Развернув коня, игнорируя начавшиеся доноситься со всех сторон просьбы, вопросы, мольбы набежавших отовсюду литовцев, мы поехали в сторону карантинных бараков. Эти три барака стояли на самом краю поля, отделявшего их от остального барачного городка. Они были обнесены высоким частоколом, а на воротах стояли с бердышами пара охранников. Завидев нашу «ватагу», они засуетились, не зная, что делать – то ли отпирать ворота, то ли понадежней запирать, ведь входить сюда могли, помимо, естественно, больных, только люди из санитарно-больничной, или в простонародье лекарской службы, с красным крестом на рукаве. Всевозможные лекари и знахари с учениками были мною собраны еще год назад. Им было назначено жалованье и определен круг обязанностей, одна из важнейших – досмотр вновь прибывающих на предмет инфекционных болезней с их дальнейшей изоляцией и лечением.